Снова.
Глаза ледяной ведьмы
расширились.
— Что ты?.. Как это возможно?!
Блум не знала, как выглядит со
стороны. Она вообще сомневалась, что действовала сама, а не кто-то
другой, древний и могущественный, руководил ею. Пламя внутри уже
невозможно стало сдерживать, оно рвалось наружу и Блум просто
отпустила его. Огонь взревел яростно, растапливая глыбу льда с
заключенной внутри феей. Огонь растекался по поверхности,
неудержимый и всепоглощающий. Огонь наступал на ведьм и те в испуге
взмыли в небо. Блум взлетела следом.
Крыльям теперь ничего не мешало, все
тело вдруг стало легким и быстрым — как пушинка. И Блум не
сомневалась ни мгновения перед тем как пустить новую волну огня, но
уже по воздуху. Волна почему-то обрела вид дракона — с вытянутым
телом, маленькими лапками и красивым гребнем — как их изображают в
Китае. И тот летел на ведьм, игнорируя стены льда, молнии и что-то
темное, гадкое, что хотелось разорвать в клочья когтями.
Когда щиты не сработали, ведьмы
разлетелись в разные стороны. Наивные. Блум возвела руки к небу и
море огня, что плескалось внизу, выросло, захватив пространство
вокруг.
Кажется, Блум что-то кричали. Блум
было все равно на оскорбления, ругательства и обещания мести.
Кажется, она провалила экзамен. После того ада, что она здесь
устроила, ни одно растение не сможет вырасти, даже если его зальют
удобрениями. На это Блум тоже было плевать.
Ей даже было безразлично, если
хваленая «тройная» сила не спасет ведьм и те просто сгорят,
настигнутые драконом или огненными языками снизу.
Потому что можно сколько угодно
задирать Блум — она привычная, она стерпит. Подставлять ее,
причинять боль — плевать на все! Но никто, ни один человек в этом
мире и за его пределами не смеет трогать ее друзей!
Дракон обрушился на ведьм, одну за
другой. И Блум уже приготовилась наблюдать не самое приятное
зрелище — папа рассказывал, тела погибших в пожаре изуродованы
ужасно — но была не в силах отвести взгляд, как и остановить
происходящее. Да она, сказать по правде, и не хотела. Не
сейчас.
Но ведьмы просто осыпались пеплом,
исчезли. Словно были не живыми людьми, а куклами, фантомами — что
там еще возможно в Волшебном измерении? И Блум в ревущем пламени
осталась совершенно одна — она ощущала это так же отчетливо, как и
то, что поступила правильно. Некрасиво, бесчеловечно, жестоко — но
правильно.