– Можно подумать, ты у нас всю жизнь в собственном особняке
прожил. Со слугами и этим… как его… мажордомом. Кофе и горячий
шоколад в постель и собственный шофер. С садовником, – ухмыльнулся
Велга.
– Увы, – вздохнул Дитц. – Но иногда хочется, а?
– Нет, – сказал Велга. – Не хочется. Я считаю, что человек
должен иметь такое жильё, за которым мог бы ухаживать сам. Не
привлекая наемный труд.
– Так-так, – прищурился Хельмут. – Ты хочешь сказать, что у вас
в Советской России не используется труд домработниц?
– Не используется, – твердо ответил Велга.
– Никем и никогда? В жизни не поверю. Или ты этого просто не
знаешь, или, мягко говоря, сознательно вводишь своего боевого
товарища в заблуждение. Что не делает тебе чести.
– Ну… – задумался Александр. – Есть, конечно, исключения. Члены
правительства, например. Или Центрального Комитета Партии. У них,
наверное, есть домработницы. Или, там, академики какие-нибудь,
писатели известные…. Но таких мало и еще не забывай, что это все
очень занятые люди. Им просто некогда и…
– Ага, – перебил его Дитц. – А другим, значит, есть когда. И
потом. Насколько я знаю, у вас каждый труд одинаково почетен и все
равны, так?
– Разумеется.
– Так почему же некоторые могут себе позволить иметь
домработниц, а другим это запрещено? Неравенство получается.
Велга открыл было рот, чтобы достойно ответить, но тут из-за
поворота коридора в одних трусах, придерживая автомат, выскочил
взъерошенный Валерка Стихарь.
– Оп-па! – заорал он радостно. – Кого я вижу! Товарищ лейтенант!
Господин обер-лейтенат! Живы!! Ур-ра!!
Без чинов обнялись.
– Валера, может, ты знаешь, чем все кончилось? – спросил Велга.
– После того, как потолок рухнул? А то мы с обер-лейтенантом –
пас.
– Ну, в общем, да, знаю… – помедлив, сказал ростовчанин.
– И?
– Все просто. Я очнулся и отыскал под завалом Руди Майера. Он
был ещё жив, хоть и со сломанным позвоночником. У него в рюкзаке
была Нуль-бомба. И ключ-активатор. Надо было доводить дело до
конца. Руди сказал, чтобы я не тянул… Короче, к тому времени у меня
действовала только одна рука, но я справился. Активировал
Нуль-бомбу. У меня оставалось ещё пятнадцать минут, а у Руди во
фляге оставался спирт. И была пара сигарет… Что ещё надо для
счастья? Мне кажется, что это были одни из лучших минут в моей
жизни.