— Против? Нет, но это всё усложняет… — Он окинул меня сочувствующим взглядом и коротко выдал: — Позаботьтесь о ней, разберитесь с травмой, эти их линзы сильно повреждают глаза, особенно если извлекать не по инструкции.
Зеленокожий тут же ринулся куда-то, а командор, как ни странно, снова обратился ко мне:
— Сколько вас всего было?
— Десять человек. — Посильнее закуталась в этот странный фольговый плед, а ещё постаралась наклонить голову так, чтобы правую сторону лица было меньше видно.
С одной стороны, жаль, что волосы не распущены, ими можно было бы прикрыться, с другой, коса их спасала от дикого запутывания. Ибо растут они гораздо ниже талии, густые и слегка вьющиеся – это в маму. Тёмные, сильные, гордость любой девушки. Вот только не расплетала я эту гордость давно и не расчёсывала, ведь расчёски-то с собой не прихватила. Да и штаны забрали, а там в кармане лежала пара заколок, носовой платок и зажигалка.
Не для того, о чём можно подумать, а на всякий случай – вдруг костёр нужно развести, а под рукой ничего нет. В лагере такое сплошь и рядом, ведь он палаточный. С особым флёром.
— Я так понимаю, чип управления тебе ещё не успели поставить, раз смогла бежать?
Я тут же забыла о том, что вообще-то пытаюсь скрыть свою гематому, и вскинула на него взгляд.
— Обычно их ставят сюда, — он указал на висок, а я вспомнила, что очнулась очень вовремя – мне пытались сделать трепанацию черепа, или что-то в этом роде. — Иногда в затылочную область, но это обычно для программистов и иже с ними, чтобы те полностью могли погрузиться в вирт.
— Я успела вовремя сбежать. — Передёрнула плечами. — Как раз от этой процедуры.
— Космос хранит тебя, — выдал он неожиданно… мягко?
Нет, слово мягко ему не очень подходит. Скорее тепло. И это было очень неожиданно, ведь до этого он общался со мной пусть не так сурово, как с другими, но довольно сдержанно.
Я пытливо взглянула на мужчину, поймала его взор и буквально ухнула в него. Он манил, завораживал, заставлял думать о том, о чём, наверное, лучше мне не думать. Например, какой он вживую? Чем пахнет? Каковы на вкус его губы?..
— Разрешите доложить, адмирал! — раздался сзади чей-то голос, возвращая меня к реальности.
О, так это целый адмирал? С ума сойти! Он, кстати, снова стал предельно суровым и, скупо кивнув, коротко бросил: