— Одиннадцатипалый, — прищуриваюсь я, — а ты случайно не бывал в
Риме раньше?
Ледзор, немного озадаченный, морщится:
— Ну, приходилось, а что?
— Да "Юпитер" этот — вылитый ты!
— Этот урод?! — Ледзор возмущенно таращится на голема. — Ты
издеваешься, что ли?
Я качаю головой, недоумевая. Правда, совпадение, что ли? Или
скульптор храма как-то пересекся с Ледзором и решил взять его в
качестве вдохновения для создания "Юпитера"?
На прощание оставляю "Юпитера" сидящим на троне, его каменный
палец демонстративно согнут в откровенно неприличном жесте.
Следующая остановка — храм Януса. Миновав алтарь, мы спускаемся
в подземелье. Пора выяснить, кто такая эта "Дочь Богини" и зачем её
заточили здесь.
***
Капитолийский холм, Рим
Ночь тиха, но в голове послушника Ромео — полный шум. Он бродит
по пустому храму Юпитера, держа веник в руках и пытаясь
сосредоточиться на подготовке алтаря к утренней службе. Однако
работа никак не спорится, мысли упрямо возвращаются к одному и тому
же. Отец уже давно уговаривает его бросить храмовую службу, взяться
за семейную лавку и, наконец, жениться на дочке соседнего лавочника
— Джульетте. Её глаза сияют, как первые солнечные лучи, волосы —
блестящие и шелковистые, а улыбка словно свежий бриз. И, если уж
честно, грудь у неё просто… внушительная.
Кроме того, лавка приносит стабильный доход, немалые деньги, и
Ромео имеет талант к ведению своего дела. Возможно, его жизнь
действительно сложилась бы иначе, если бы он выбрал лавку и
Джульетту…
Но храмовником он тоже мог бы стать. Наставники его одобряют, а
голос в хоре — просто загляденье. Даже понтифик Геберий однажды
похвалил его за музыкальный слух и звучание. Правда, теперь
понтифик настаивает на небольшой операции, чтобы голос Ромео
оставался чистым и звонким. С одной стороны, мудрый старец говорит
так уверенно — мол, для служения храму это жизненно важно. Но с
другой стороны, если Ромео и вправду послушается, то тогда ему уже
никакая Джульетта не будет нужна, да и женитьба потеряет смысл.
Ромео останавливается перед алтарем Юпитера, глядя на огромную
каменную фигуру. Он вздыхает, с трудом находя слова, и наконец,
шепотом обращается к статуе:
— О, Юпитер… Дай мне знак, есть ли смысл мне оставаться на
жреческом пути? Нужна ли тебя моя преданность и служба?
Он, застыв, вдруг замечает, что каменный Юпитер сидит,
демонстративно выставив вперед один из пальцев в откровенно
неприличном жесте. Ромео замирает, ошеломленный таким "знаком", на
мгновение сомневаясь в реальности происходящего. И тут до него
доходит: это ли не ответ? Похоже, судьба ясно дает понять, что
храмовая служба — путь не для него. Смущенно пробормотав извинения,
он ставит веник в угол и уходит прочь, твёрдо решив оставить храм и
уже завтра утром посвататься к Джульетте.