Цветочная лавка в нашем коттеджном поселке – нахмурившаяся котёна, которая просит меня не привозить огромные букеты, а потом радуется крохотному цветку в горшке, название которого я так и не запомнил.
Даже моя подушка, которую я перед сном подминаю под себя…
***
- У тебя же шея будет болеть, так спать нельзя?
- А так можно! – бросаю подушку и подминаю под себя одну аппетитную девчонку, которая тут же краснеет и хлопает ресницами.
- Подожди, мы же только…
- А ты думала это и всё? Нет, малыш, я дорвался до сладкого. Теперь будешь расплачиваться за все те недели, что ты меня «динамила».
- Я не «динамила», я…
- Я знаю…
***
Мне кажется, я так отчетливо помню наш первый раз, но…
Никогда не думал, что воспоминания будут приносить такую боль.
Лучше не вспоминать, чтобы не сорваться.
Открываю конверт.
Чёрт. Я ведь знал! И все равно так больно!
Лезвием по сердцу, в хлам.
Сам не знаю как, но накатывает такое отчаяние… Встаю, подхожу к окну, задираю голову.
Я ж не плакал никогда! В жизни ни разу, только пацаном сопливым, а тут…
Не плакать хочется. Выть!
И снова воспоминания, словно кто-то консервным ножом грудную клетку открывает.
***
- Никит, а ты… ты детей хочешь?
- Сань, я предохраняюсь, потому что тебе рано.
- Почему рано?
- Глупышка, тебе восемнадцать всего, блин, какие дети?
- Твои. Представляешь, если двое сразу? Два мальчика. На тебя похожих, таких же сильных и упертых.
- Я разве упертый?
- Ага! Уперся в меня, и не отпускал.
- Так то в тебя. Потому что…
- Почему? – смотрит, глазками хлопает, колокольчик, такая вся, после ночи любви разомлевшая, такую хочется брать еще, любить, занежить до обморока…
- А ты не знаешь?
Головой качает, хочет услышать. А мне не жалко, и легко сказать.
- Потому что люблю тебя, котён. – смущается, щечки розовеют, губы облизывает.
- И я…
- Что, котён.
- Тоже.
- Что тоже? – усмехаюсь, она всегда так, сразу не скажет.
- Люблю.
- Неужели? – иронично поднимаю бровь, а она уже знает, чем ответить.
- Люблю тебя, Лавр. Ясно? И детей хочу. И мне не рано. Понял? Если что… если вдруг…
- Котён, не надо нам таких «вдруг».
- Я рожать буду, понял? И мне не важно «за» ты, или…
- Санька, давай серьезно, а? Тебе учиться надо, ты малышка совсем, а я.
- А ты?
- У меня дела серьезные всякие, сейчас вот… ну, есть напряги некоторые.
- В смысле? – смотрит перепугано, а я себя ругаю, зачем сказал? Ведь понимаю, ее в свои рабочие разборки тянуть. Депутат мой сглупил, подруга ее тут крутится, мутная, хотя я просил отвалить на время, но…