Просыпаюсь от дикой головной боли и покалывания в затекших руках
и ногах.
Какой идиотский сон. Все из-за этой дурацкой кровати в старом
деревенском доме бабушки, куда я сбежала от своей боли, обиды и
отчаяния.
Отличный праздник, счастливая свадьба и увлекательное
романтическое путешествие. Только не у меня.
Как сейчас в ушах звенит голос несостоявшейся
свекрови:
— Неужели, милочка, ты думала, что он женится на такой шалаве
как ты? — цокая своими шпильками по мраморному полу зала ЗАГСа,
фыркает она. — Ну посмотри на себя.
— Жанна Филипповна, где Владик? — растерянно спрашиваю я,
поглядывая на часы и сжимая в руках маленький свадебный
букетик.
— Как где? — она смотрит на свои золотые наручные часики и
отвечает: — Уже в самолете в Ниццу. В свадебном путешествии с
Оленькой, очень умненькой и воспитанной дочкой моего
партнера.
— Как?... в свадебном…
Я настолько растеряна и потеряна, что не знаю, какому факту
больше удивляться. Тому, что мой жених, с которым я должна была
расписаться вот-вот, женился на другой, или тому, что он уже улетел
с молодой женой, а мне ничего не сказал.
— Ну Дарина, ну пораскинь немного своими куриными мозгами. Чем
ты могла его удержать? Ведь только одним же местом, верно? И мне
ничего не стоило сделать доказательства того, как ты этим же местом
удовлетворяла другого.
Вот тут был удар ниже пояса. У меня никогда и ничего ни с кем не
было. Я чиста и невинна. Только теперь не в глазах своего жениха.
Бывшего.
— Короче, милочка, — деловито говорит она, достает из своей
брендовой сумочки пачку крупных купюр и протягивает мне. — Очень
советую тебе сделать так, чтоб Владик тебя больше не видел.
Никогда. Иначе… Ох… Давай без этих банальных угроз. В общем, тебе
не понравится.
Она кладет деньги не мой белый нежный букет и приторно
улыбается. А у меня внутри закипает злость. Такая ярость, что,
кажется, цветы в руках сейчас загорятся. Я хватаю пачку и швыряю ей
в лицо, глядя, как купюры разлетаются в воздухе и медленно оседают
на пол.
— Да идите вы, Жанна Филипповна!
Букет тоже летит куда-то в стену, я ловлю на себе жалостливые
взгляды, а внутри как будто ежа посадили. Паспорт с собой. Кошелек
с собой. В этом гребаном городе мне делать больше нечего.
Беру такси и, несмотря на цену, бьющую по карману, называю адрес
старого домика в пригороде, куда я давно хотела доехать, но все
никак не получалось. Время пришло.