Все тщательно проверяя кончиками пальцев, принялся править
обломок копейного древка. Крепкая была древесина, не дуб, но что-то
лиственное, может клен или вяз. Хотя, это совсем другой мир, тут
могут расти и другие деревья. Для меня сейчас важно научиться
быстро и проворно ощупывать руками предметы быта, вещи и
инструменты. Может случиться так, что этот опыт пригодится. Я ведь
еще не придумал, что стану делать дальше. С таким увечьем дорога
либо в монастырь, либо в нижний город, в трущобы. Не хотелось бы,
конечно, я уверен, что как-нибудь выкручусь, но пока голова
работает с трудом, хоть и болит уже не так сильно. Кстати, я даже
не обратил особого внимания на то, что заговорил на совершенно
незнакомом мне языке, словно на родном. Видимо моя сущность
окончательно прижилась в этом теле, подчинив его моему разуму, но
при этом используя память мальчишки.
На улице опять послышалась какое-то шевеление. Судя по звуку, в
переулок въехали несколько телег запряженных подкованными лошадьми.
Раньше конные повозки, кроме карет знати, в город не пускали. Во
всяком случае без специального разрешения. Но сейчас, на все
правила и былые запреты благополучно «забили» новые хозяева
города.
- Первая рота, подъем! Хватит спать, лежебоки! – послышался с
улицы зычный окрик.
Несколько телег проехали в начало улицы и остановились там. Стал
нарастать гул голосов, скрип дверей, звяканье железа, сдержанная
ругань и одинокие командные возгласы.
Проснулся и сержант. Примерно минуту гремел чугунками и горшками
на полке возле печки и найдя что-то, тут же вышел на улицу.
- Обозники! Червей вам в пиво! Мало того, что с обедом нас
прокатили так еще с ужином запаздываете.
- Не гневайся, сержант, - слышу бойкий ответ, - нам как приказ
дали, так мы сразу полевые кухни растопили. Тыловые до сих пор по
дорогам подтягиваются. Это мы уже из здешних складов довольствие
набрали.
- Ты мне зубы не заговаривай, давай наваливай с горкой, нам еще
в ночь выходить на дежурство. Вот скажу лейтенанту - он тебе все
уши оборвет! Да! Так –то! Вина давай…
Через пару минут сержант вернулся. В прихожей запахло горячей
кашей с мясом.
- Все, малой, бросай свою палку, пошли к столу, угостимся божьей
милостью…
Как говорится, дают - бери, бьют – беги. Содрав с вязанки в углу
головку чеснока и прихватив ее с собой, я все же не оставил посох и
вместе с ним, прижав его локтем к груди, осторожно пошел в
комнату.