До самого утра сержант так и не вернулся. Тем лучше. Как только
начало светать, я принялся собирать свои скромные пожитки.
Войлочную куртку, примерно метровый отрез грубой льняной ткани,
огниво, запасную рубаху, деревянное корыто и табурет, на котором
любил сидеть мастер, растапливая печь. Отсыпал себе в кожаный
мешочек половину солонки, забрал весь перец и одну головку чеснока.
Брошенную сержантом на столе еду трогать не стал, хоть и
чувствовал, что голоден. Выйдя на улицу, залез под лестницу
извлекая оттуда припасенный инструмент, уже привычно взял посох и
направился в сторону западных ворот. Все, больше меня с этой
коморкой ничто не связывает, все что останется, ремесленный цех
пусть забирает себе.
Сегодня я уже лучше ориентировался, и помнил дорогу к рынку,
отчего шел уверенней и намного быстрей чем вчера.
До рынка добрался примерно через двадцать минут. На площади со
всех сторон огороженной не очень высокой каменной стеной уже
толпились люди. Пока только торговцы. Солдаты у ворот еще не
опустили мост через ров, так что места на рынке занимали только
городские торговцы. А там, за стеной дожидаются своей очереди
обозы, что прибыли из предместий и хуторов. Свободные крестьяне
везли в город на продажу свой товар.
Осторожно двигаясь в суетливой толпе, я протиснулся к мясному
ряду. Именно в промежутке, между мясным и рыбным рядом, было то
самое место с проточной водой, которое я посчитал самым
удобным.
Утро было прохладным, поэтому я надел войлочную куртку и накинул
на голову капюшон. Солнце еще не поднялось над стенами, а я уже
удобно устроился неподалеку от протоки. Зачерпнул в корыто воды и
замочил точильные камни. Усевшись на низкую табуретку, положил
посох на сгиб локтя перед собой, чтобы всегда был под рукой и вынул
из сумки единственный нож, что у меня был. Вымокший точильный
камень уложил на две дощечки и принялся осторожно шаркать
плоскостью ножа, контролируя движения, а заодно и привыкая делать
все наощупь. Так-то я видел, что делаю, на таком близком расстоянии
можно было использовать зрение, но все равно все казалось очень
расплывчатым и мутным.
Зато, из-под капюшона, можно было осторожно наблюдать за тем,
что происходит в проходе между рядов. Мост через ров уже опустили и
на рынок потянулись крестьянские одноосные повозки, большую часть
которых земледельцы тащили сами. Так из пары десятков прибывших,
только две повозки, были запряжены мулами. Все, чем торговал рынок
было мне знакомо из памяти мальчишки. Овощи, травы, крупы,
практически ничем не отличались от тех, что я видел в прошлой
жизни. Пусть некоторые и выглядели несколько странновато, но
понять, что это и для чего используется, помогали воспоминания
прежнего Ардума.