Они встретились в парке неподалеку. Один молодой парень, бывший сокурсник Лузова (из немногих, с кем он смог найти общий язык), развлекал публику, чтобы она вконец не заскучала. Ждали Веру, которая, вопреки своим обычаям, сегодня запаздывала. Рома уткнулся в телефон и делал вид, что читает, чтобы не встречаться потерянным взглядом с Мари. Та время от времени поглядывала на часы и перекидывалась бессмысленными фразами с Надей. Наконец за колонной ровных березок показалась спешащая фигурка Веры в джинсах и розовом пиджаке. Но шла она не одна: рядом, обхватив ее за руку, шагал какой-то незнакомый господин в молодежном прикиде. Этот смешной вид явно не шел его возрасту – выглядел он лет на тридцать.
Поздоровавшись со всеми, Вера представила им Артема Дягилева. Все дружно его приветствовали, а Вера украдкой следила за реакцией Лузова. К сожалению, ничего кроме раздражения в его лице она не увидела. Всей толпой они двинулись на участок.
Первым в кабинку зашел Лузов. Весь день его мучили колики, и ему с трудом удавалось держаться надменно-достойно. Сказывался алкоголь – да и мало ли что может сказываться в таком возрасте! Сейчас люди стареют куда быстрее, чем может показаться на первый взгляд. Разглядев как следует выданную бумажку, Лузов усмехнулся и уже собрался хорошенько ее подпортить, как вдруг впечатляющая затея пришла ему в голову. Никогда раньше особое чувство патриотизма его не тяготило, но тут он вдруг понял, что он – русский, и мороз побежал у него по спине. Расскажи он кому-то эту историю – и его подняли бы на смех. Но сейчас, оставшись наедине со своими мыслями, Рома решился на настоящий протест. «Все это – буря в стакане, ну и что теперь? Если от меня и в самом деле ни черта не зависит, я хотя бы не буду чувствовать себя идиотом, которого обманывали восемнадцать лет».
Вооружившись ручкой, он резко зубами сдернул с нее колпачок и вывел крупно: «Я люблю так преданно, что предупреждаю тебя: все сословия, от низших до высших, и даже те, кто сейчас на войне, дошли до последней черты… Какие еще трагедии могут произойти, какие страдания нас ждут?»>8 Лузов грустно вздохнул и всунул испорченный бюллетень в урну.
– Ну, кто будет делать ставки? – насмешливо спросила Мари, когда все вышли с избирательного участка.
– Я только что понял: ведь мы не знали никого другого за всю свою сознательную жизнь. Даже начинает казаться, будто он мой отец, – усмехнулся Рома. Надя уставилась в пол и молчала.