Ванечку-то понятно, почему взяли без проблем: все-таки какой-никакой, а боевой опыт, рекомендации, а вот почему приняли Кота, поначалу для Ванечки было неясно. Сначала Ванечка думал, как и его самого – по знакомству и опять же и по анкете наверняка подошел: без образования после армии у него одна дорога – охрана, милиция. Кот служил в Псковской дивизии ВДВ, причем оттрубил там целых три года, включая год по контракту. На вопрос, зачем подписывал контракт, отвечал неопределенно: там, мол, умеют уговорить. Разговоры про службу не любил. В части он считался человеком образованным, поскольку перед армией закончил электротехнический колледж, поэтому всю службу отработал на рембазе аккумуляторщиком. От этой работы у него остался на память сухой кашель. Ростом повыше Ванечки чуть не на целую голову, парень он был с виду не слишком крепкий, шебутной, подвижный и невыдержанный на язык. Однако позже проявились чрезвычайно полезные в работе черты: Кот хорошо знал город, имел необъятное число знакомых во всех слоях общества, где это только возможно, и практически мгновенно мог наладить контакт с любым человеком, хоть с пенсионером, хоть с бандитом, хоть с бомжом. Ванечка иногда поражался ему: все почему-то считали Кота за своего. Он мог подойти к бомжам, выпивающим на скамейке, и завести с ними дружескую беседу, в ходе которой его еще и настойчиво пытались угостить. Попадая в определенную сферу, он сам мимикрировал, как хамелеон. Он был своим среди фанатов «Зенита», а однажды Ванечка с изумлением наблюдал, когда гаишник, который, остановив их машину с явным намерением стряхнуть денег на пиво и направлялся к ней со злобным лицом, вдруг через какие-то буквально три минуты после беседы с Котом уже улыбался, хохотал; они чуть ли не хлопали друг друга по плечам. Впрочем, какую-то купюру Кот все-таки гаишнику всунул. Закон жанра. Он был чем-то вроде человека-хамелеона, что делало его незаменимым для работы в детективном агентстве. Единственное, кого он ненавидел из людей, были гопники, которых он на дух их не переносил и всегда шел с ними на конфликт. Кроме того, он был хороший водитель. Вообще быстро соображал: гораздо быстрее Ванечки, мог выкрутиться из любой ситуации.
У него была собственная машина – раздолбанная «семерка» грязно-морковного цвета, ранее называвшегося «рубин 110», с пробегом, кажется, тысяч двести. Бегала она, впрочем, довольно резво, хотя уже на скорости больше семидесяти километров в час ощутимо вибрировала – надо было менять крестовину карданного вала.