- Ты видела, как Андрей Иванович отреагировал на Маринку? - спросила я Наташу, доставая из холодильника свой пакет.
- Да, никак, - пожала она плечами в ответ.
- Ты не права, она ему не понравилась, - уверенно ответила я заговорщическим голосом, будто знала чей-то секрет.
- С чего ты взяла? - удивилась Наташа и налила нам в стаканы горячего чаю.
Затем достала из холодильника плитку молочного шоколада и, разломив ее на мелкие дольки, аккуратно положила на стол.
- Я это увидела в его глазах, - печально вздохнула я, вспоминая их синеву, - будешь бутерброд с сыром и колбасой? - предложила я подруге, разворачивая свой пакет и кладя бутерброды на плоскую тарелку.
- Ах да, ты же у нас телепат, - засмеялась Наташа. Потом взяла бутерброд и послала мне воздушный поцелуй в знак благодарности.
- Смейся, смейся, в конечном итоге я окажусь права, - пошутила я в ответ, кусая холодный бутерброд, при этом, как кошка, жмурясь от удовольствия.
На кухню вошла Марина, а следом за ней распространился аромат ее едких духов. Она предпочитала тяжелые запахи, которые, на мой взгляд, использовали дамы за пятьдесят. Мне сразу захотелось открыть окно и подышать свежим воздухом. Оглядев нас высокомерным взглядом и тряхнув рыжей шевелюрой, она направилась прямиком к кулеру, цокая по паркету на своими высокими каблуками.
- Я сейчас была в отделе кадров, и мне сказали, что Генеральный решил устроить конкурс отделов, - процедила Марина сквозь зубы, глядя голодным взглядом на наши бутерброды на столе.
- Что за конкурс? - удивились мы с Наташей.
- Конкурс по украшению кабинетов к Новому году, - махнула она рукой в сторону кабинета и положила руки на свои тощие бока.
Возможно, где-то очень глубоко в душе, Марина и не являлась злой от природы стервой. Порой у нее бывали даже проблески альтруизма. Но в вечной погоне за богатыми мужиками она постоянно сидела на голодном пайке и из-за этого кидалась на всех, будто злая собака. Так и хотелось подкинуть ей косточку, чтоб подобрела. Уже полгода она не могла найти себе мужа номер три, из-за чего мне частенько приходилось попадать под ее дурное расположение духа. Но кто же виноват, что она искала лишь денежные мешки, а не мужчин для жизни? Вот и осталась одна с двумя детьми.
«Все в этой жизни имеет свою цену», — подумала я, с аппетитом доедая свой бутерброд.