Наплевав на осторожность, я рванул вперёд, на ходу сбивая
тварей, тоже повернувшихся в сторону звука. Теперь было уже не до
осторожности, так что я выдернул чеку и бросил гранату себе за
спину. А затем, завернув за угол, ещё одну. Грохот взрыва заглушил
звуки отдалённого боя, ударная волна нагнала меня и подтолкнула
вперёд, а затем дым закрыл всё позади. Но не все твари остались в
пелене. Плевать.
Перекинув карабин на грудь, я сдвинул предохранитель на
одиночный огонь, на бегу передёрнул затвор и вылетел в коридор, где
десяток заражённых наседало на баррикады, закрывающие прямой
коридор от небольшого ответвления, в котором прятались мои
соратники. Не сбавляя хода, вжал приклад в нагрудную пластину и
зажал спуск. А потом ещё и ещё раз, да так что грохот выстрелов
слился в одну сплошную очередь.
Тяжёлые, двадцатимиллиметровые снаряды с закалённым сердечником,
даже разогнанные дымным порохом, разрывали обычных тварей на
ошмётки. Несколько младших, отлетели к стене, с пробоинами в
половину груди, низшие упали и уже не могли подняться, а я понял,
что, если бы не бронежилет, отдачей сломало бы мне рёбра.
Плевать.
С той стороны баррикад тоже не сидели без дела. Короткими
очередями Кирилл добивал рухнувших на пол тварей. Ольга разила
мечом тех, кто сумел протиснуться дальше всех, а княжич Волков
точными выстрелами по коленям и шеям нейтрализовал остальных. От
обиды, что не может принять участие в бою, тихонько взревел
Медведев.
— Свои! — крикнул я, на ходу меняя магазин на полный и двумя
точными выстрелами добивая врагов, выбежавших из-за угла. — Путь
почти чист, уходим!
«Сара, врубай» — приказал я, и системе не нужно было уточнять,
что именно. РЭБ заработала на полную мощность, отталкивая от нас
преследовавших тварей. Но теперь это они оказались в западне,
запертые в узком коридоре, а перед нами открылся выход. Почти без
врагов. Почти.
— Скоро к ним прибудет подкрепление. Я иду впереди, держитесь
как можно ближе и не отставайте. Если что, бросайте груз.
— Мы вынесем всё, Старый, это наш долг, — упрямо проговорил
Филинов.
— Наш долг – вернуться. А частью груза можно и пожертвовать, —
сказал я, взглянув в глаза библиарию. Тот смутился и посмотрел на
пол. — Хорошо, я рад, что меня поняли. Поддерживайте друг друга и
не мешайте. Пошли!