Асфальтированные дороги на нашем пути сменились просёлочными. Мы
ехали сквозь лес, по кочкам и ухабам, под мат Степана и усилившееся
бормотание Ардамуна.
Но через три утомительно долгих часа впереди открылось свободное
от леса место.
Там же нашлась и деревушка, где-то на сто или пятьдесят дворов.
А вдали, на самой опушке, мрачный, но вполне крепкий на вид
особняк.
Деревенские останавливались и с удивлением указывали пальцем на
нашу машину. Детишки бежали следом, любопытно хлопая глазами.
А когда мы остановились у особняка, сразу же открылась входная
дверь. И на улицу вышел бодрый старичок с густой бородой, улыбчивым
лицом и шерстяной кепкой на голове.
Я покинул авто первым.
И старик кинулся на меня с объятиями, восклицая:
— Ох-хей! Молодой господин! Я знал, что рано или поздно вы
вернётесь сюда!
А я пока решительно не мог вспомнить, кто это.
— Мы знакомы? — спросил я.
На что он почесал затылок и недоумённо спросил.
— Молодой господин, Вы что, позабыли меня? — он с трагичным
лицом снял кепку и прижал её к груди. — Это ж я — Яшка! Слуга Ваш!
С самых пелёнок за Вами носился по вот этим вот лесам, чтобы Вы не
убились об дерево какое!
— Видимо, вы обознались. Моё имя — Руслан Северский.
— Руслан? Значит молодой господин что, помер?! — у него в глазах
заблестели слёзы.
Он что, вообще не в курсе ситуации?
— Стоп. Нет, пройдёмте в дом. Там всё обсудим.
Яшка, как оказалось, жил здесь уже три года. Он был старинным
слугой рода Северских, но ещё до рождения Руслана ушёл в лес, как
отшельник.
Но после отнятия у Северских земли, вернулся в особняк, чтобы
поддерживать его в пригодном для жизни состоянии. Как объяснил Яшка
— «к возвращению хозяев».
Так и жил, особо не контактируя с внешним миром. Деревенские к
нему иногда ходили, за помощью в чём-то, а он к ним за едой да
бытовыми вещами.
Вот только какую именно помощь Яшка оказывал, он так внятно мне
и не ответил. И вообще, этот дед — Яшка — говорил какими-то
загадками.
И только когда я объяснил ему, чьим сыном являюсь и что
произошло с родом Северских…
Вот тогда-то он воспринял всё всерьёз.
— Ох-хо-хо, — он разочарованно покачал головой. — Бедный мой
господин. Что же значит, пропал он? Ох-хо-хо-хо. Подскажите,
молодой господин Руслан, а какая у Вас стихия-то пробудилась?
— А зачем тебе это знать?