Тени крови и магии - страница 20

Последний шов, стяжка, нитку откусила зубами. Осмотрела фартук на предмет других повреждений, убедилась, что с ним всё в порядке, и швырнула на стул, стоящий в углу, а сама в ту же секунду рванула к столу с письмами. Этакая гонка, кто быстрее, в которой победила конечно же я. Так как любопытство придавало мне скорости.

Итак, не без магии, я разложила письма на столе в хронологическом порядке, оставив место для вновь прибывающих. Сняла амулет-артефакт (будь я под чужой личиной, письма бы не дали себя прочесть) и принялась читать их содержимое, усевшись на стул.

Дядя писал резко, как свойственно одному лишь ему в этом мире. В первой части своих обращений он ругался, требовал, чтобы я немедленно явилась домой. Он-то понял, кто такая Кристина Пшевич, а то, что она единственный свидетель в таком тёмном деле, ему было известно одному из первых. После череды требований, затем переживаний он-таки включил свою холодную рассудительность и поделился, что жертв той ночью было целях пять.

Дядя беспокоился. Десять лет назад история уже повторялась с одним лишь только отличием. Не было свидетелей. Поэтому дядя просил меня, как всегда, быть очень осторожной, слушать, что говорит разум, и обо всём докладывать ему.

Моего дядю можно легко охарактеризовать по тому, чему он меня учил. Если мама всё детство, а затем и юность твердила мне слушать старших, то дядя говорил мне никого никогда не слушать. И не доверять. Лучше прислушиваться сначала к себе. А потом, если опасений не было, прислушиваться к старшим. Если же опасения имелись, сразу обращаться за помощью к нему. Я так и делала. Но уже на последних курсах обучения в университете поняла, что нужно учиться рассчитывать и на себя. Дядя не всегда сможет решать мои проблемы и принимать мою сторону. Я до сих пор удивляюсь, почему он так ко мне относится. И почему собственный отец не так часто принимал мою сторону и продолжает это делать по сей день. Но, помню, в детстве мне часто говорили, что я очень сильно по характеру напоминала дядину супругу, которой не стало, когда мне было пять лет. Может, все дело именно в этом?

Итак, из дядиных писем я узнала интересные сведения. Во-первых, пострадала не только Юлия, а как минимум ещё четыре девушки, две из которых были аристократического происхождения. Во-вторых, десять лет назад уже случалось подобное, но тогда погибла только одна девушка и свидетелей преступления не было. В-третьих, все девушки убиты непонятным образом. На них воздействовали магически, но с какой целью, почему в одну ночь и по каким критериям выбирали жертв, не ясно. И это всё предстоит раскрыть полицмейстеру Григорию Волконскому, либо же мне, Кристине Залесской. Я ставлю всё же на себя.