После случившегося с Юлией, я все гадала, почему же так
произошло, что мы не стали подругами. Возможно дело в возрасте,
ведь я была старше на пять лет, а вот Оливия всего на два года.
Они-то как раз и нашли контакт и часто во время работы обменивали
шутками и мелкими поручениями. Нет, я не ревновала подругу, даже не
замечала ранее их общения, вопрос отношений нашей троицы начал меня
мучать только сейчас. Если бы я могла вернуться в прошлое, я бы
стала относиться к ней иначе, возможно, нашла бы способ подружиться
и узнать получше.
Кстати, в ночь происшествия я захотела помочь Юлии и, захватив
оставшийся мусор, потащила его на улицу следом за ней. В силу
усталости я очень медлила, а потому упустила такое драгоценное
время, которое позволило убийце забрать жизнь невинной девушки.
Когда я очутилась на улице, Юлия уже лежала на грязном сыром
асфальте без жизни, без дыхания, без магии. Именно после той ночи
во мне проснулось страшное, непреодолимое желание достигнуть своей
цели и служить на благо простых людей, а пока что найти убийцу
несостоявшейся подруги. Странно и необъяснимо, но сейчас я считала
ее своей самой чир ни на есть подругой, за которую просто обязана
заступиться, хоть ей это уже было и не нужно. Тем не менее, у меня
на этот счет имелось другое мнение.
- Только прошу тебя, будь сдержаннее, - вывел из дум Борис, на
что я похлопала глазками и еще более задумчиво уставилась на
него.
- А кто у нас сейчас главный полицмейстер?
- Кристина Пшевич? – раздался резкий голос из открывшейся двери
в холл.
- Я! – откликнулась моментально и подскочила с места, как и
Борис.
- Пройдемте-с.
Я последовала за мужчиной в форме, прошла большой кабинет, в
котором находилось сразу восемь рабочих столов, где со всех сторон
что-то бурно обсуждали сотрудники отдела. Стоит отметить, что для
них всех ежедневные мои визиты объяснялись тем, что я стала
свидетелем одной наглой кражи, якобы произошедшей буквально на
следующий день после убийства в нашем же ресторане. Поэтому к
убийству я не могла иметь никакого отношения. Господин Ян Маруков,
так звали нашего полицмейстера, объяснял мне, что если настоящая
правда выйдет наружу, то жить мне останется недолго. И потому
строго настрого запретил распространяться о моей причастности к
делу о смерти несчастной девушки. Оттого каждый раз я следовала в
кабинет младшего городового, чьим помощником являлся мой друг
Борис, а уже оттуда через смежную дверь в кабинет
полицмейстера.