— Нельзя пока. Мы покажем вам его в окошко в палате.
— С улицы? — затупил Илья.
— Нет. Окно в коридор выходит, — ласково улыбнулась
главврач.
Кем была роженица, доктор явно в курсе. Это было заметно и по
палате, куда нас пустили. Ленка сидела на кровати, а обе соседние
койки были аккуратно заправлены и пустовали. Видимо, для такой
пациентки палату заранее «разгрузили». Перед Лукарь-Недолюбко
стояла тарелка с кашей и гранёный стакан с чаем, в руке она держала
кусок хлеба с маслом. Увидев нас, девушка встрепенулась, и масло
тут же шлёпнулось на простыню.
— Ничего страшного, — опять же ласково, так, как и бабуля со
мной в детстве не говорила, пропела главврачиха и крикнула в
коридор кому-то: — Зоя, убери здесь.
— Ой! — смущённо улыбнулась Ленка.
— Холст, масло — получилась картина маслом, — не удержался я от
шутки.
— Ха-ха! — заржал Илья, то ли от моей остроты, то ли просто
отпустило парня, как только жену увидел.
Роды Ленке дались непросто, это сразу бросалось в глаза: красные
от усталости глаза, искусанные губы, спутанные от пота волосы. Но
держится бодрячком! Молодая мамочка оживлённо начала рассказывать,
как всё прошло, а мы втроём стояли рядом, молча слушая и
улыбаясь.
Малыша нам всё-таки показали через большое окно, ведущее из
палаты в коридор. Так… ничего необычного — человечек, сморщенный и
крохотный. Но как же он вдохновил отца и деда на продолжение
банкета! Мне пришлось буквально отбиваться, ведь завтра утром у
меня самолёт в Москву!
Глава 3
Неплохо выспавшись в самолёте, я, наконец, выбрался из этой
летающей консервной банки, чувствуя себя почти заново родившимся.
Утро первого апреля встретило Москву по-зимнему сурово — морозно, с
порывами ветра, да ещё и густым снегопадом. И вот стою я на этом
столичном холоде и понятия не имею, куда направиться дальше.
Конечно, меня пообещали встретить, когда звонили на работу
Аньке, но кто именно и где с ними надо пересечься — не указали. Из
федерации бокса, значит? Доброжелатели, значит? А то, что сегодня
первое апреля… Вот и думай, не шутка ли это? Ха, таких шутников
бы…
Телефонов сотовых нет, багаж я уже получил и сейчас смотрю на
падающий мокрый снежок за стеклянной дверью здания аэропорта, не
решаясь выйти на улицу к бомбилам. А выйти все же придётся, ведь
вылет в Норвегию только через сутки. Там-то, надеюсь, таких
накладок не будет. Но целые сутки в аэропорту проторчать мне не
улыбается.