Болезненней всего было то, что она как будто потеряла себя
прежнюю, а "новой" себя ещё не обрела. Что там говорил Борис
Витальевич, тыча в неё пальцем: что это для вас, зачем вы с нами?
Она тогда ответила, что любит людей. Это вырвалось само, и она до
сих пор не знала, как относится к этим своим словам – действительно
ли это так, или она просто отбивалась таким образом от жестоких
упрёков? Разве можно любить всех людей вообще, разных людей –
плохих и хороших, без разбора? Ангелина хотела думать, что не
покривила душой, иначе её задача из высокой миссии превращалась
просто в щекочущее нервы развлечение, вроде запатентованной охоты
на людей.
Ещё, об этом ей было страшно даже думать, Борис намекнул, что
опасность может грозить её близким!.. Только не это! Только не это!
Она отныне в ответе за всех, кто её окружает. А что будет с мамой,
если ей предъявят доказательства того, что её дочь совершила
ужасное преступление?
"...Она не видела маминого лица – его закрывали широкие
спины вооружённых людей из правоохранительных органов, а она,
цепляясь за ступеньки, бежала наверх, на чердак, который отныне
станет её вечным убежищем – местом, где всё закончится, оставаясь
местом, с которого всё началось..."
- Ангелина!.. – наклонилась над ней мама. – Ты не слышишь?
Будильник звонит уже пятый раз! Вставай. Насчёт твоих прогулок мы
ещё поговорим.
Гелька, душераздирающе зевая, села на кровати, протянула к коту
руки. Потом уронила на него, как на мягкую подушку, свою голову.
Коту это не понравилось – пятясь задом, он вылез из её объятий,
спрыгнул на пол и, гордо задрав хвост, отправился на кухню.
Ангелина поплелась следом.
- А где папа? – спросила она, берясь за ручку двери в
ванную.
- Он сегодня ночевал в лаборатории, - откликнулась из кухни
мама, - какой-то у них там эксперимент... круглые сутки крутится, –
это Нина Михайловна произнесла с лёгким раздражением. – Садись
завтракать.
- Сейчас, – Гелька направилась в ванную. Рассказать маме, что
она сегодня не идёт в школу? Тогда придётся сказать, что ей опять
надо в поликлинику. Мама встревожится, начнёт расспрашивать... Нет
уж!
Ангелина с содроганием умылась ледяной водой – надо же
проснуться. Немного взбодрившись, она прошла на кухню, где мама
готовила ей завтрак и "разнос". Выглянув в окно, чтобы узнать
погоду, Гелька ахнула – за окном лежал снег: тонкий, осыпающийся с
веток и испещрённый уже кое-где чёрными проплешинами от следов
прохожих, но настоящий, первый и белый-белый.