- То есть, они знают о твоих способностях и почему-то тебя
боятся, - сделала вывод Нюся. – Тебе не кажется, что пришло время
посвятить во всё родителей?
Ангелина застонала.
- Я не могу, не могу нагрузить на них всё это. Они побегут в
милицию, к врачам (врачам я теперь ещё больше не доверяю). И не
представляю, что мне могут сказать в милиции! Наверное, тоже в
больницу отправят.
- Ты не должна ходить одна. Хочешь, я буду тебя провожать?
Гелька фыркнула:
- Силач Бамбула нашлась!
- Достаточно, чтобы рядом с тобой кто-то был, чтобы тебя не
тронули, - возразила Нюся. – Ещё, хорошо было бы поскорее
поговорить с Егором, раз он что-то знает.
Гелька фыркнула снова.
- С Егором... Он не собирается мне звонить.
- Всего два дня прошло.
- Два дня? Не может быть! Этот день - он просто бесконечный
и...

- Привет! – на пороге стояла Янка. – У вас открыто было. Ну,
что? Как ты? Школа ходуном ходит! А вы всё время здесь сидели?
Девочки переглянулись, и что-то во взгляде Нюси заставило Гельку
признаться.
- Нет, - протянула она, - понимаешь, меня сегодня
похитили...
Янка выпучив глаза, схватилась за сердце.
- ...но мне удалось убежать.
- В подворотне напали, да? Хотели в машину затолкать?
Ангелина в отчаянии посмотрела на Нюсю – неужели нужно было
сообщать об этом Янке? Нюся ответила уверенным взглядом.
- Ну, они меня оглушили и на заднее сиденье машины кинули, а я
пришла в себя и убежала.
- Господи! Житья нет от бандитов! – запричитала-забегала по
комнате Янка. – Хоть на улицу не выходи! Не-ет, я теперь одна на
улицу – ни ногой!
- Вот мы и хотели договориться, чтобы везде вместе ходить, -
пояснила Нюся.
- Да! Только вместе! Ужас! – побледнела впечатлительная Янка. –
Ещё немного и в бордель или – на органы. И неизвестно, что хуже.
Нам нужно всем срочно парней завести, - добавила она убеждённо.
Ангелина не знала, плакать или смеяться.
Раздавшийся звонок в дверь, заставил её вздрогнуть. Послышались
голоса – по-видимому, к брату пришли приятели.
«Не могу больше, - подумала Ангелина, - ещё неделя такой жизни,
и я действительно попаду в больницу – психиатрическую». В ней начал
нарастать протест, готовый выплеснуться взрывом ярости, как на
недавнем дне рождения.
- Ну, нет! Не буду никого бояться! – сказала она с вызовом. –
Пусть сами меня бояться!
С этими словами она вышла из комнаты, потому что зазвенел
телефон, и на пути у неё лучше было не попадаться.