Я оглянулся на хозяйку кафе.
– Это же зёрна, – сообщил я. – Бедняга, видимо, считает, что перед ним вспаханное поле.
Хозяйка кафе подошла к окну, и мы стали вместе смотреть, как старик водит пальцами по зёрнам, стараясь равномерно покрыть ими поверхность капота машины.
– Сегодня зёрна! – хохотала женщина. – Три дня назад, старик обклеил машину картинками с голыми женщинами и всяким таким… Старик сорвал их с витрины кинотеатра, хозяин которого – этот самый мужчина, что приходит в тот дом.
– Сделали доброе дело? – спросил я старика, когда он вернулся.
– Сделал! – подмигнув синим глазом, сказал старик. – Сейчас голуби слетятся и начнут лакомиться. Я позаботился о сытной пище, и голуби уж постараются… А потом они немного подремлют на крыше и на капоте машины.
– Не выносите хозяина машины?
– Он – свинья!
– Вы в этом уверены?
Старик кивнул:
– Он – свинья в галстуке.
Из горла хозяйки кафе вырвалось нечто, напоминающее звук треснувшего стакана, а потом, сотрясаясь от хохота, женщина предположила:
– А может, он – конь в галстуке?
– Кони галстуков не носят, – возразил старик. – Такого не бывает.
– Верно! – поддержал я старика. – Такого не бывает.
Я поднялся со стула, расплатился с хозяйкой кафе.
Старик поднял ко мне голову:
– Говорите, что завтра выбирают нового мэра?
– Да, завтра. А что?
Старик задумчиво покачал головой.
Я вышел на улицу.
Белый корпус «Мерседеса» был целиком облеплен причудливыми узорами, оставленными на нём вдоволь насытившимися голубями.
Я вернулся в кафе, подошёл к старику и, не сказав ни слова, пожал его руку.
Я сидел за своим письменным столом и размышлял о жизни, а устав размышлять, поднялся с места и, прихватив с собой очки, подошёл к вечернему окну. Я увидел печально-лиловый закат дня. И вдруг на оконном стекле нарисовалась склонённая к мужскому плечу головка моей Анны.
Моя Анна?
Господи, что ж это такое?
Ничего не понимая, я стоял в полной растерянности.
Очки!
Мои очки!
«Кажется, они надо мной насмехаются», – сбросив очки на пол, подумал я.
И тут – головка Анны вместе с плечом мужчины исчезли.
Не поднимая очки с пола, я, не сходя с места, простоял до утра, совершенно потрясённый и скованный страхом от мысли, что с закатом нового дня я вновь на окне увижу…
Я выбежал из дома.
– Вижу лишнее! – шепнул я доктору в поликлинике.
– Не понял! – отшатнулся доктор.