Озвучил это Тане. Она слушала мою «теорию хитрости» и улыбалась. Но вдруг милое личико стало серьёзным. Таня не одобрила эту хитрость и смотрела на меня с пронзительным укором.
Тут подумал, что дурак я. Выставил себя дитём великовозрастным. Разве может Таня серьёзно воспринимать меня?
Но решил оправдаться. Заявил, что в Свидетельстве об окончании восьмилетки нет ни одной тройки. Даже по русскому языку. А по математическим дисциплинам, физике и химии – пятёрки!
Таня улыбнулась. Глазки подобрели.
– Виталь, градусник давай, посмотрим.
Я сам увидел, что столбик ртути остановился на отметке 37,0.
– Виталик, похоже, а ты и вправду заболеваешь. Где угораздило простыть?
– На катке, наверно.
– Я в таких случаях таблетку цитрамона принимаю. Помогает приостановить заболевание.
Таня достала из коробки таблетки, подала мне одну. Ушла за водой.
– Выпей, – Таня в это время с неподдельной заботой смотрела на меня.
Наступило молчание. Молчала Таня, молчал я. Смотрели друг другу в глаза. Я уже совсем приготовился признаться о своём отношении к ней. Но Таня опередила меня. Она опять вернулась к теме успеваемости в школе.
– Значит, я не ошибалась, что ты должен хорошо учиться. Память у тебя хорошая, столько песен наизусть знаешь и столько в голове мелодий держишь. И речь у тебя грамотная. Похоже, что ты много знаешь и кругозор у тебя такой, что позавидовать можно. Когда только успеваешь?
Таня с восторгом смотрела на меня. А потому я поверил в искренность её слов. Значит, бабушка говорила правду, что обо мне она говорила с Таней. Вообще-то, странного ничего нет. Бабусе лишь бы косточки кому-нибудь поперебирать. А тут соседка подвернулась добрая и отзывчивая – так почему бы языку воли не дать.
– Мне Саша рассказывал, что ты кинескоп в телевизоре менял. У тебя получилось?
– Да, только опять проблемы возникли, – надо искать причину.
И тут последовало то, чего я никак не ожидал.
– А давай вместе посмотрим, – предложила Таня.
Я оторопел!
– А вы разбираетесь в телевизорах? – немножко с усмешкой сказал я.
– А что особенного? – засмеялась Таня, – разбираюсь, раньше у нас такой же был. И тоже ломался. Я радиолампы сама меняла.
– Здорово, – восхитился я.
Договорились, что выберет Таня время, и мы заглянем внутрь телевизора.
Но всё же Танины слова опять поставили меня в тупик. Таня сказала, что она не ошиблась про мою учёбу. Значит, она думает обо мне! Зачем ей это надо? Зачем ей думать обо мне? Видит меня перед собой, вот и задаёт мне вопросы. Так, для диалога. Никогда и ничего не может быть между нами. Не дура же она!