– Так. А сейчас мы обходимся без масла и сахара: денюшек нету…
– Да-а, тяготы нашего времени. Наши реалии, точнее сказать. Это понятно: холодные щупальцы беспросветной нужды дотянулись и сюда, до этого дальнего уголка. Но дело не в этом. Не надо только отчаиваться – было же и не такое. Помните, как у Некрасова: «Мы надрывались под зноем, под холодом с вечно согнутой спиной… Вынес достаточно русский народ»… А дальше – какой оптимизм! «Да, не робей за отчизну любезную: вынесем все, что господь ни пошлет»… Главное – вера! Вера в скорый конец! Мы уже в середине пути, и мы дошагаем до ручки, до ручки той спасительной двери… Конец приходит всему… Пришел он и нашему разговору. Мы прощаемся с милыми собеседницами. До свидания, Аннушка, до свидания, Аграфена Михеевна! Желаем вам еще долгих и долгих лет, здоровья и всего прочего…
Голос ведущего диктора:
– Нам остается поблагодарить наших коллег за столь содержательный материал, за то, что они познакомили нас с такой очаровательной бабушкой. Встречу с ней мы повторим в нашей вечерней программе… А сейчас для Аграфены Михеевны прозвучит песня. Исполнит ее заслуженный артист Бурятской республики Валерий Леонтьев, любимец нашей редакции.
1993г.
Когда неизбежна встреча с врачами, я всегда вспоминаю о Семине и возвращаюсь мысленно в те времена, которые называют застойными. Кто придумал это название?.. Нам, простым городским интеллигентам, застаиваться не доводилось. На нас висел план, нас посылали в колхозы, в совхозы, на овощные базы, на холодильники, на выхаживание новорожденных ягнят. Посылали туда, где не хватало грубых рабочих рук. А их не хватало повсюду. Какие для нас застои в то время! Крутились, как белки!.. Но я, кажется, отвлекаюсь.
Итак, Николай Васильевич Семин, наш уважаемый сослуживец. Человек он солидного возраста и во всем положительный и даже приятный: строен, не лыс, полное лицо его почти без морщинок. А свойства, недоступные глазу, и вовсе самой высокой пробы: передовик труда, сознательный плательщик взносов во всевозможные добровольные и не совсем добровольные общества, а в общество Красного креста и Красного полумесяца – и говорить не приходится. Мог заплатить дважды и даже трижды. Социально – значимых недостатков его мы не знали, была лишь одна, сугубо личная, слабость: Семин панически боялся врачей. Нет, не боль, которую причиняют они своими колюще-режущими и сверлящими методами лечения, а именно их, врачей, людей в белых халатах.