Они шли по лугу. Державшийся за господином инженер поправил карандашик за ухом, и ребёнок загукал, протянул ручку.
– Ну же, Атрезий, отдайте ему…
Инженер прохладно ответил полуобернувшемуся господину:
– Наверняка, сир, у этого царственного ребёнка найдутся игрушки и получше обгрызенного карандаша старого зека.
Господин почти перебил его и, заметно ухмыльнувшись, ответил, поймав тон:
– О чём вы говорите, господин старший смотритель Фактории. Вы не выспались, ваш юмор чёрен, что нехорошо в присутствии царственного ребёнка…
Тут же он ойкнул и захохотал, слегка отстранив малыша и изумлённо рассматривая свои военные, штопаные на коленях штаны. (Невелика потеря, подумал он и вспомнил, как со вздохом оставил под кроватью любимые джинсы. Он норовил натянуть их даже во время еженощного выхода ко двору, а тут чего-то решил приодеться.)
Атрезий с мрачным удовлетворением хмыкнул, обойдя короля на шаг и поглядев вполглаза на меняющую цвет ткань.
Кто-то из свиты тотчас засюсюкал и принялся уговаривать отдать ребёнка. Но король только крепче прижал к себе брызгуна и нежно поцеловал в нагретое солнцем пушистое темя с двумя макушками.
– Блаженны росы утра первого. – Молвил он растроганно.
Спортивный пиджак обменялся с кем-то взглядом и еле слышно сказал сквозь зубы:
– Трогательно, а?
Атрезий, проходя, слегка толкнул его. Пиджак буркнул:
– Смотри, куда прёте, господин начальник Фактории.
Атрезий глянул, не извинился и, догнав его величество, вытащил из-за уха карандаш, протянул его ребёнку. Король жадно посмотрел на то, как пальчики ребёнка сомкнулись вокруг подарка (поезд Атрезий незаметно изъял) и молвил:
– Сир советник, мне несподручно – заберите…
Фортунатий – а это был он, так и встал. Атрезий спокойно выдернул из царской подмышки хлыст.
Застыл с ним.
– Оставьте себе… если не сложно. – Небрежно молвил король. – Ах… ах. Сейчас мы домой… в тёплую постельку… молока сладкого нам… ах. Ах.
Король увлёкся. За его спиною придворные расслабились и потихоньку расходились туда-сюда.
– А где у нас глава разведки?
– Ну, не всё же ему разведывать.
Спросивший и ответивший обменялись взглядами, не сулившими отсутствующему ни толики милосердия.
Шли эти, вступившие в короткий диалог, чуть подале и себя особо не афишировали. Тем не менее, их услышали.
– Кто тут толкует о нашем славном главе разведки?