Дит нахмурился.
— Пока ты играл по нашим правилам, тебя никто не трогал, Сизиф.
Мы благоволили тебе, приглашали на пирушки и всё такое. Но ты
решил, что с Богами тебе не по пути. Помнишь, что ты сделал?
Я закатил глаза.
— Столько времени прошло. Дит, приятель, можно было бы уже
забыть…
— Ты пленил меня!!! — голос Дита загремел под сводами дома,
отражаясь от стен так, будто мы находились не в небольшой прихожей,
а в оперном зале. — Осмелился пленить Бога!!
— Всего на два года! Что это такое в контексте вечности?
— Важен не срок, — теперь Дит шипел, подступив ко мне уже
вплотную. — Важен сам факт.
Ну вот. А ведь Дит — наверное, самый адекватный из Богов. То
есть, конечно же, больной на всю голову — я об этом говорил ещё
недавно — но именно поэтому и адекватный.
— А ты за это запер меня на тысячу лет, — отступать дальше было
некуда, я стоял у самой стены. — Может, пора уже забыть старые
обиды, а?
— Прости, Сизиф, но нет, — издевательски улыбнулся Дит. — Ты всё
ещё смертный — сам отказался, когда предлагали — и ты в любом
случае зажился на Земле. И, кстати — я тебе не приятель.
Он положил руку мне на плечо.
— Знаешь, я даже не спешил возвращать тебя. Мне было интересно,
что ты будешь делать… Но ты сам пришёл ко мне.