Вдруг вспомнилось - страница 19

Родители

Проснулся ночью. Родители стоят у окна, отодвинув занавески. Мама – в своем любимом халатике. Китайский шелк, а на нем – раскидистые могучие деревья.

– Да… Есть на чем повеситься… – задумчиво протянул папа, когда мама в первый раз его продемонстрировала.

Подбегаю к окну, вклиниваюсь между ними. Вижу огромное зарево. Пламя устремлено вверх исполинской рыжей змеей. Это горит торговая база на той стороне пруда.

– Как бы на пожарку не перекинулось, – говорит папа.

Здание пожарной команды действительно стояло буквально во дворе базы. И воды в пруду вроде бы достаточно. Тем не менее, база сгорела дотла. Поджигатели, видимо, хорошо постарались, дабы не пойти под суд за растрату.

Отец подносит лупу к газетной фотографии.

– Видишь?

И я вижу. Вся фотография состоит из отдельных маленьких точек. Вернее, из точек и просветов между ними. Там, где точки ближе друг к другу, изображение темнее, а там где их нет вообще, – светлые пятна. Фотография может быть хоть на целый газетный лист. На ней может быть целый город или завод, или много людей. Но все равно: там нет ничего, кроме этих микроскопических черных капелек краски. Только черное и белое. Папа сказал, что эти точки и просветы между ними можно передать по телеграфу, как огромную телеграмму. Картинка придет из одного города в другой за считанные минуты.

Я и не знал тогда, что отец демонстрирует мне самое главное технологическое достижение эпохи. Оно обеспечит технический прогресс на столетия вперед. Мало кто понимал это в те времена. «Оцифровка», или, на иностранный манер, «диджитализация» – этих терминов тогда еще не было. За шестьдесят пять лет громоздкие машины, превращавшие фотографии в ряды малюсеньких точек, обратились обыденными сканерами. Сканируют картинки и тексты, музыку и фильмы. Но принцип – все тот же: разбить целое на миллионы и миллиарды маленьких частей и пометить каждую частичку: черное или белое.

А ведь эта потрясающая идея уходит корнями в первую половину девятнадцатого века…

Среди ребят моего поколения было модным заучивать азбуку Морзе. Хвастались познаниями, обмениваясь записками из точек и тире. До сих пор помню: А – точка-тире, Б – тире и три точки… И венец всего – сигнал SOS, тревожный, зовущий, кричащий. Три точки – три тире – три точки. В нем – свист морского ветра, голос отважных мореплавателей, исследователей и первопроходцев, взывающий о помощи. Словом, весь трагизм и вся романтика открытия мира. Разумеется, в самом сигнале – ничего особенного, даже никаких Save Our Souls – «спасите наши души». Но сколько накручено-наворочано вокруг него!