На Кубани много долгожителей, особенно здесь, в Предгорье. Семьдесят лет – это считалось еще молодостью. Девяностолетние бабушки сами копают огород, занимаются домашним хозяйством, имеют бодрость тела и духа. Именно 80-90-летние женщины (трудно их назвать старушками) и составляли основной косяк прихода. Молодые мало интересовались церковной жизнью. Бодрые бабульки бегали в церковь издалека, некоторые из них читали и пели на клиросе. Церковная жизнь началась в станице лет пятнадцать назад, тогда и открылся дом, отданный под храм.
Первый священник, присланный сюда, был человек музыкальный, знал множество трудных церковных песнопений известных композиторов (Чеснокова, Бортнянского). И почему-то он решил научить их исполнять этих старушек, которые не знали нотную грамоту, конечно (и даже относились к ней враждебно). Несколько раз батюшка спел песнопения бабушкам, те кое-как выучили, не без ошибок, конечно. И с тех пор бодро исполняли шедевры музыкальной церковной культуры на службе.
Те, кто был знаком с этими песнопениями, мягко говоря, удивились бы, услышав их в таком странном виде. Но, к счастью, музыкально грамотных людей в станице не было, и прихожан такое пение устраивало.
Надо сказать, что казачки обладали огненным темпераментом и гордостью, которая весьма ценилась здесь. Смирение и кротость, как правило, считалось в этой местности слабостью и малодушием. То ли коммунистический дух остался в прихожанах с тех пор, когда кричали с трибун: «Долой самодержавие! Вся власть народу!» и т. д. Но первому батюшке пришлось нелегко. Через некоторое время бодрые бабульки решили, что его жизнь по каким-то причинам не соответствует их представлению о священстве.
Надавив, как следует, на старосту, который вовсе не имел отношения к вере, ни разу не причащался и вообще не понимал, зачем вся эта служба нужна, они уговорили его начать собирать подписи против священника. Палыч собрал подписи и отвез их к архиерею.
Опять же, непонятно по какой причине Владыка издал указ перевести священника из этой станицы. На его место был вскоре прислан новый. Он приобрел себе дом в станице, перевез семью. Но его через некоторое время ждала та же участь.
Третий священник также продержался недолго. Бабушки выслеживали с видео камерой его входы, выходы и передвижения по станице и, заметив в его поведении что-то неладное, отослали компромат архиерею вместе с подписями общественности.