И он продолжал бежать, пропуская мимо себя, наверное, уже
кластер Е.
Он пробежал под виадуком, и тут дорога ощутимо пошла в горку.
Мышцы застонали. Икр он уже не ощущал. Такое случалось и на обычных
пробежках, потом всегда проходило. Но теперь… Из-за неправильного
старта дальше будет лишь хуже.
И подъём-то ведь смешной! Пешком бы и не заметил. Перейти на
шаг? Нет!
Не сдохни. Не сдохни. Не сдохни.
Просто по одному шагу за раз. Всегда ведь можно сделать ещё один
шаг, правда? А потом — ещё один, и ещё. И так, в конце концов,
можно пробежать и все сорок два километра. Если не думать о том,
как тебе плохо, а просто сосредоточиться на том, чтобы переставлять
ноги.
Впереди виднелась новая вешка — 10 километров. Ну вот, уже почти
четверть. Когда он добежит до следующей, будет уже больше четверти.
Можно будет сказать себе: «Я пробежал больше четверти
марафона!»
Мысли метались в черепной коробке, как монеты, подпрыгивая от
каждого шага. Подпрыгивая и звеня.
Издавая звуки, пугающие его самого, он преодолел вешку. Впереди
был пункт питания и освежения. Второй. Первый он пропустил, потому
что нёсся в толпе. Многие проигнорировали возможность схватить
крохотную, в четверть литра, бутылку с водой, и он не сумел
пробиться через толпу. Да не особо и пытался. Тогда, на четвёртом
километре, жизнь казалась ещё вполне приемлемой. Это сейчас она
превратилась в ад.
Он принял вправо, не оглядываясь, наплевав на тех, кто будет его
обгонять. Сейчас ему необходима эта вода, без неё он умрёт.
Возле столиков было не протолкнуться. Он перешёл на шаг. Теперь
в этом не было его вины! Просто иначе ведь воды не возьмёшь.
Кто-то отбегал, на его место тут же подбегал другой. И лишь он
не мог никуда приткнуться. Шёл и шёл вдоль столиков, которые уже
вот-вот закончатся.
— Возьмите! — послышался чей-то голос, и перед носом у него
оказалась спасительная бутылка.
Кто-то из волонтёров заметил его затруднение.
— Спасибо! — выдохнул он. Схватил бутылку и, свернув крышку,
выглотал воду.
Казалось, что желудок просто впитал её, как губка. Бросив, не
глядя, бутылку под ноги, он протянул руку за другой и получил
её.
Потом — побежал. Медленно, кое-как, но — побежал. Открыл вторую
бутылку, сделал пару глотков и, закрутив крышку, продолжил бег.
Бутылку выбрасывать не спешил — как другие бегуны, для которых
каждый грамм лишнего веса имел значение. Для него имела значение
только вода.