Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа - страница 50

Шрифт
Интервал


А на кону стояла бабушка. Сам того не зная, автостопщик задел больное. Мы прячем свои самые уязвимые точки подальше, чтобы до них не добраться, не показать слабые места, не стать беззащитными перед другими, «держим лицо». Дуня тоже держала.

А он взял и сказал, что бабушка в больнице и что-то с сердцем. У него была бабушка. У нее – не было.

Если бы Дуню спросили, кто любит ее на свете больше всех, она бы не задумываясь ответила: «Бабушка». И это при наличии двух родителей, обожающих свою дочь. Но бабушка… это совсем другое. Это целый мир, в котором зимой – санки и румяные пирожки, сказки перед сном – не прочитанные, а рассказанные, и каждый раз – разные. Первые сережки тоже купила бабушка. И помогала исправлять кривой фартук, сшитый на уроке труда, – она же. И сажать в землю семена, и выпалывать сорняки, и собирать макулатуру, чтобы обменять ее в маленьком вагончике на баллады про Робин Гуда с какими-то совершенно необыкновенными картинками. И дать денег втайне от мамы, когда уже в год окончания школы Дуня поехала с классом в театр. И подписать трогательную открытку на день рождения неловкими натруженными руками. Это все она – бабушка.

Родители были. Мама, строгая, но понимающая, папа – геолог и потому часто в экспедициях. Брак ее родителей был счастливым. Просто напоминал брак капитана дальнего плавания. Зато по любви. Дуня обожала отца. В детстве ей казалось, что он может все, потому что умел рассказать удивительную историю о каждом камне и даже дереве, о далеких краях, станциях, путешествиях. Он виделся ей тогда настоящим героем, да и сейчас ничто не изменилось. Но бабушка… бабушка – это совсем другое. Она ждала ее всегда. Даже когда Дуня уехала в Москву. Даже когда стало ясно, что Москва надолго. И потому на большие праздники она часто возвращалась домой. Домой и к бабушке. И рассказывала Дуняша ей такие умные вещи, в которых старушка ничего и не понимала, но всегда слушала внимательно и кивала. А потом что-то с сердцем. И скорая не приехала. Вернее, приехала, но через полтора часа. Слишком поздно. И бабушки у Дуни больше не стало.

А у автостопщика она была. Еще была. Там тоже что-то с сердцем, только врачи успели вовремя. Счастливый ты, Иван. Сам не знаешь, насколько. Береги людей, которые рядом с тобой. Пусть даже они съедают твой мозг. Кто еще будет любить тебя так же беззаветно и навсегда, если не они? Счастливый, счастливый Иван…