Немолодая женщина окинула взглядом его потрепанный жилет – принадлежность рыбацкого обмундирования, с двумя десятками разных карманов – и видавшую виды сумку для фотоаппарата.
– Что вы все-таки за народ такой, журналисты? – выпалила она. – Точно стервятники. Что вы везде свой нос суете? Почему не даете полиции спокойно работать?
Он ухмыльнулся в ответ:
– Неужели я кому-то помешал?
– С вами бесполезно разговаривать. – Женщина отвернулась и возмущенно воззрилась на здание суда в дыму.
К нему подошел охранник и спросил, не видел ли он чего-то подозрительного.
Нэгл задумался. Странный вопрос… Словно из какого-то старого телефильма.
Только факты, мэм…
И ответил:
– Нет, ничего.
А себе самому добавил: «Ничего подозрительного для меня. Но возможно, я совсем не тот, кого следует спрашивать».
Нэгл почувствовал отвратительный запах – обожженной кожи и волос – и, как ни странно, снова весело рассмеялся.
Задумавшись над этим, он пришел к выводу, что смеется в тех ситуациях, которые большинство нормальных людей сочли бы совершенно несмешными и даже трагическими. Вот, например, в такие мгновения, разглядывая разрушения. В течение многих лет Нэгл видел массу случаев насильственной смерти, сцены, которые вызвали бы отвращение у большинства обычных людей.
Сцены, которые у самого Мортона Нэгла часто вызывали смех.
Возможно, какой-нибудь психиатр назвал бы его смех всего лишь защитным механизмом. Способом, помогавшим сдерживать тягу к насилию – предмет, с которым он был очень близко знаком, – предохранявшим от окончательного разъедания его души, хотя иногда Мортон задавался вопросом, а не является ли смех указанием на то, что распад уже произошел.
Затем полицейский сделал объявление. Скоро людям разрешат вернуться в здание суда.
Нэгл подтянул штаны, поудобнее расположил сумку с камерой на плече и еще раз оглядел толпу. Он заметил высокого молодого латиноамериканца в костюме. Явно какой-то переодетый детектив. Тот беседовал с пожилой женщиной, у которой на груди был значок присяжного заседателя. Они стояли немного поодаль от толпы.
Отлично.
Нэгл оценивающим взглядом окинул полицейского – как раз то, что нужно: молодой, наивный, доверчивый, – и начал медленно продвигаться к нему.
Расстояние между ними стало сокращаться.
Молодой человек прошел вперед, не замечая Нэгла. Его целью было расспросить как больше людей.