Солнце окончательно выползло из-за туч, а ветер ласковым чутьём погнал их прочь, прочь. Пусть ныне они не тревожат покой этой улицы, сегодня наступил рассвет любви. Оставалось разбить сопричастность по душам, дав каждой своё сугубо-личное направление, надо мальчику обрезать пуповину, связующее звено с матерью.
–Вы меня не бросите умирать? – В последний раз спросила несчастная. Всё-таки унаследовать искреннюю помощь от чужого человека – это не так-то просто. Всегда нужно оплачивать счета своего успеха и своего позора. Но он не врал и был честен. Судьба связала возникшую правильность рождеством мальчика.
–Нет.
–Неужели Бог сжалился над Своей рабой?! – Прошептала мать.
–Что? – Мужчина не слышал её вопиющее слово.
Душа отогревалась от зла. И теперь мир не казался таким жестоким и пагубным. Как важно найти себе друга или товарища, с которым можно поделить боль. Одному всегда тяжко и очень горько, но поделённая печаль сердце не надломит.
–Спасибо тебе, добрый человек… – А, в сущности, она благодарила Бога, пославшего ей тяготу испытания. Лишь бы ты, мать, не утеряла ореол дальнейшего целомудрия и настоящей любви в отношении своего крохотного малютки.
Тут уже подоспел и слуга на второй лошади с подводой.
–Не бойся. Всё будет хорошо. – Пообещал он ей ласково и мягко. С его голоса пролилась особенная теплота. – Я помогу тебе и твоему ребёнку. Ты не будешь страдать… Судьба даёт тебе ещё один шанс. Так не откажись от него, а прими с радостью. – Человек словно прозревал прошлое. А наверно так и было.
Молитва всегда позволяет познавать то, чего не может сделать грех. Грех притупляет мысленную способность и вводит его в рамки примитива. Молитва же стирает такие грани и представляет широкий обзор всяким пробуждениям.
–Я надеюсь… И я так рада, что ты не побрезговал сегодня мной и моим сыном. Пусть твоя жизнь будет тихой и мудрой, пусть твой миг никогда не охладится болью… Ведь это не так просто получить заботу от посторонних и… – Она не смогла сдержать горячих слёз. Они сыпались изобильным ручьём по бледным щекам, но они уже не отражали горечь пропащей женщины. Тягота омылась светом Иисуса.
–Никто не обидит твоего сына. Это я тебе обещаю! – Снова повторил он уверенно, хотя его зоркий взгляд и коснулся Гумисоля, и, коснувшись, не застрял, не оробел, но укрепился лишь. – И ты, ты тоже найдёшь свою радость…