Но эльфы смогли договориться с творцами и сохранить заповедные миры, где данные существа продолжали жить вместе с эльфами.
Другое творение рук человеческих – это искусственный разум. В случае если человечество, пройдя через разрушительные войны, решало вопрос более-менее длительного мира, это было практически обязательное творение рук человеческих. Но человек боялся всегда этого своего творения и поэтому либо ограничивал искусственный интеллект специальными протоколами, либо в обязательном порядке зашивал ограничения в самое ядро, которое было построено так, чтобы искусственный разум не мог навредить человеку. Но именно это ограничение и приводило к войне между человеком и искусственным интеллектом, так как он делал открытие, что отсутствие войны губительно для человечества и только война двигает человека к эволюции и к возможности стать творцом.
* * *
В этот раз я пришел в себя от холода. Еще не открыв глаза, я понял, что мне очень холодно – всему телу, каждая клетка замерзла. Я лежал в светлой комнате, в прозрачной капсуле, из которой, видимо, только что была откачана какая-то жидкость, так как все мое тело было покрыто остатками этой самой жидкости. Комната была белого цвета, такой яркости, что, открыв глаза, я их зажмурил и закрыл руками. Мое тело было лишено волосяного покрова от слова «совсем» – и на голове, и в паху, и на руках. Волосы отсутствовали, поэтому холодно было еще и голове, которой было непривычно остаться без волос. Я провел руками по лысине в надежде зацепить хотя бы колючку прорастающих волос, но не удалось. Кожа на голове была идеально гладкой, прямо как у младенца. Надеюсь, теперь это не будет мое постоянное состояние.
Я содрогнулся от того, что мое тело начали протирать чем-то шершавым.
– Какого черта, – произнес я, отняв руки от глаз.
– Нужно вытереть ваше тело, чтобы вы согрелись. Вы больше месяца находились без движения, кровообращение нужно восстановить. Поэтому потерпите, будет немного неприятно.
Меня обтирало существо, похожее на человека, но оно явно таковым не являлось. Слишком уж идеальна была его форма лица. Оно было похоже на манекен в магазине, но было чуть более живым, за счет того, что на белом, как бумага, лице были ярко-синие глаза. Одет этот манекен был в белый комбинезон, и на фоне белых стен кабинета, где я находился, он почти сливался с пространством.