– Я имею ввиду, что такому человеку больше приглянулось быть черствым, чем добросердечным.
– Блин, да как это может понравиться – быть злым?
– Мой одногруппник Ваня постоянно ходит нахмуренный и огрызается. Он думает, что это придает ему лишнего пафоса.
– Он клоун.
Девятка покинула АЗС, музыка из магнитолы заиграла громче, солнце поднялось выше, а окна опустились еще на несколько сантиметров. Нина вполголоса подпевала, хлопая ладонями по коленям в такт перкуссии, Сергей непринужденно вел автомобиль по трассе, держась за руль одной рукой и наслаждаясь ветром в волосах.
Он купил девятку в конце прошлого лета на честно заработанные деньги. Нина была без ума от радости, ведь теперь они могли поехать хоть на край света или в кино. В начале осени они проводили в машине много времени, останавливаясь где-нибудь на набережной или на проселочной дороге у окраины: условия в общежитиях редко позволяли уединиться, зато своя машина теперь предоставляла такую возможность в любое время.
Нина время от времени покупала различные погремушки и «вонючки» в салон, Сергей же постоянно протестовал против такого рода белиберды, которая, по его мнению, только портила интерьер. Нина, улыбаясь, выслушивала его крики и причитания и почти никогда не настаивала на своем, будто ее целью было лишь позлить Сергея.
Она злила его и тогда, когда просилась за руль. Он скрепя сердце разрешал, а потом чувствовал, как внутри все сжималось от ошибок Нины, калечащих девятку. Нине чрезвычайно неинтересны были все те вещи, которые заставляли колеса крутиться, а фары – светить, и это перерастало в пренебрежение машиной, которую она, впрочем, любила, и каждый раз, когда Сергей звонко кричал "неправильно!", Нина прижимала голову к плечам и виновато повторяла "прости прости прости", а после подавала ему гаечные ключи на стоянке.
Сергей вдруг заерзал в кресле.
– Нина, у меня на спине сидит че-то, пчела, по-моему, – протараторил он, добавив в конце пару матов.
Нина, улыбнувшись, перегнулась через центральную консоль и принялась искать насекомое. Оса сидела на плече Сергея, Нина аккуратно взяла ее за крылья и, возвратившись на место, подняла руку на уровень глаз.
– Делать тебе нечего, – вытаращился Сергей на нее. – Выброси ее в окно, пока она не набедокурила тут.
Нина вертела перебирающую лапками осу и внимательно, сощурившись, рассматривала со всех сторон, не обращая внимания на напрягшегося Сергея, с детства не выносящего пчел, шмелей, оводов и прочих подобного рода летунов.