– Сколько растений он тебе дал?
Я сказал, что четыре, хотя в действительности точно не помнил. Тогда дон Хуан попросил меня как можно подробнее рассказать, что происходило после того, как я ушел от дона Висенте, – вплоть до момента, когда я остановился на шоссе. Но я почти ничего не помнил.
– Количество растений и порядок событий имеют огромное значение, – сказал он. – Откуда мне знать, что это был за порядок, если ты сам ничего не помнишь?
Я безуспешно пытался восстановить последовательность событий.
– Если бы ты вспомнил детали, я мог бы, по крайней мере, сказать тебе, каким образом ты упустил подарок.
Дон Хуан был заметно взволнован и настойчиво пытался заставить меня вспомнить, но на этом месте в моей памяти был провал.
– Как ты думаешь, что именно я сделал неправильно, дон Хуан? – спросил я, просто чтобы не молчать.
– Всё.
– Но ведь я буквально следовал инструкциям дона Висенте!
– Ну и что? Неужели тебе не ясно, что это было бессмысленно?
– Почему?
– Потому что инструкции были даны тому, кто умеет видеть, а не идиоту, который только благодаря везению выпутался из этой истории живым. Ты отправился к Висенте неподготовленным. Он подарил тебе нечто, потому что ты ему понравился. Но этот подарок вполне мог стоить тебе жизни.
– Но зачем же тогда он дал мне что-то столь серьезное? Если он маг, то должен был понять, что я ничего не знаю.
– Нет, он не мог этого увидеть. Ты выглядишь знающим, хотя в действительности знаешь очень мало.
– Я мог бы поклясться, что ничего из себя не строил, по крайней мере сознательно.
– Я не это имею в виду, – сказал он. – Если бы ты что-то из себя строил, Висенте увидел бы это. Когда я вижу тебя, то для меня ты выглядишь так, словно знаешь очень многое, хотя сам я уверен, что это не так.
– О каком знании ты говоришь, дон Хуан? Что именно я будто бы знаю?
– Секреты силы, конечно, знание брухо. Поэтому когда Висенте увидел тебя, он сделал тебе подарок, а ты поступил с этим подарком, как собака поступает с едой, когда у нее набито брюхо. Наевшись вдоволь, она мочится на пищу, чтобы ее не съели другие собаки. И теперь мы никогда не узнаем, что же это было на самом деле. Ты многое потерял. Какая жалость!
Он помолчал немного, пожал плечами и усмехнулся.
– Жаловаться бесполезно, – сказал он. – Но от этого трудно отучиться.