Воспоминание растаяло, я и Люся опять были в реальности. Мы с тоской оглядывали безобразное тело в зеркале, отвратительную складку на некогда такой изящной шейке… А ведь она еще так молода! Сколько ей? Тридцать пять? Тридцать семь?
По лицу Люси текли слезы, губы закушены до крови от еле сдерживаемых рыданий. Я чувствовала ее боль, морально и физически. В голове пронеслось:
– Тридцать…
Да уж… Из-за двери раздался недовольный голос:
– Люська, да что с тобой сегодня? На работу опоздаешь!
Люся шмыгнула, глубоко вдохнула и ответила:
– Да, Сереж, я сейчас! Уже одеваюсь!
Она сняла с вешалки идеально выглаженную широченную прямую юбку ниже колен и бесформенную серую блузку. Одевшись, критически оглядела себя в зеркале. Нелепый круглый вырез блузки только подчеркивал некрасивую складчатую шею, а серый цвет делал кожу блеклой и неинтересной. В таком виде она выглядела еще старше, чем в раздетом. Я не выдержала и вмешалась:
– Люсь, да подожди ты… Неужели ничего получше нет? Ну хотя бы по цвету…
Все еще шмыгая, она ответила, да еще и вслух:
– Да вот, все что есть… Докатилась – сама с собой советуюсь…
Я пробежалась взглядом по вешалкам:
– А вот эта синяя блузка? Мне кажется – тебе пойдет.
– Да ну, я в нее не влезу.
– Уверена? Ну хоть попробуй.
Люся переодела блузку – уже чуть лучше, четкие линии воротника рубашечного покроя делают более выразительными линию скул и подбородка и немного скрывают складку на шее. Цвет очень удачен – кожа становится золотистой, а глаза сияют синим огнем. Да и покрой хоть как-то намекает на талию. Я говорю:
– Ну вот видишь, так значительно лучше. Это явно твой цвет.
Люся всхлипнула:
– Да уж… Но я не могу так идти – видишь, какая тесная!
– Живот подтяни!
– Чем?
– Прессом!
– Да нет его, пресса!
– А ты подтяни тем, что есть!
Люся сильно подтянула живот. Да уж, блузка тесновата. Но все-таки – совсем другое дело!
– Я не смогу целый день так ходить! Я ведь даже вдохнуть толком не могу!
– А ты не пузом дыши, а грудью – она-то у тебя вон какая! – произнесла я, желая подбодрить девушку.
Она расплылась в беззащитной улыбке:
– Да, ты тоже заметила? Как давно мне этого не говорили! А как тебя зовут-то?
– Ольга.
Люся какое-то время улыбалась, а потом вслух прошептала:
– Боже мой, с кем я разговариваю! Срочно к Федоровне!
А я не унималась:
– Да погоди ты! Заколка есть?