В этот момент перед ним предстала великая необъятная – от Соловецких скитов до Ново-Афонских монастырей, от синих вод Балтийского моря до желто-мутных вод Тихого океана – его державная матушка-Россия, святая богоносная православная Русь.
Две любви слились в нем воедино. Любовь к Русской земле, над которой сияет солнце незакатное, и любовь к этой светлой, солнечной девушке. Могучей волной поднялось чувство, подобное вдохновенному экстазу. Как будто вселился дух сильный и великий и наполнил жаждущее сердце сверх меры и предела радостью невмещаемой. На глазах показались слезы умиления и восторга.
– Радость моя, солнышко мое, цветик мой любимый, будь моей женою…
Принцесса слушала внимательно, смотря в синие, васильковые глаза, на его взволнованное лицо, и в душе ее происходило преображение. Исчезли туманы и мгла, что затемняли горизонты; исчезло все беспокойное и смущающее; все в солнечных лучах плывет, звенит, поет, и кажется, несется из голубых далей благовест. Увидев слезы, она не удержалась сама. Вся трепещущая, горячая и страстная, она прильнула к нему, обхватила его голову и в первый раз поцеловала стыдливо и жарко, как женщина, как невеста. Потом прижалась к его уху и, горячо дыша, залитая румянцем, шепнула два слова:
– Я согласна. – Потом еще два слова: – Твоя навсегда.
Слезы их смешались вместе.
В эту минуту Цесаревич был счастливейший человек в мире. От ласкового «ты», от горячих влажных губ, от прикосновения жаркого девичьего тела он испытал ощущение неописуемого, несказанного, райского блаженства. Чувство, овладевшее им, было возвышенное, прекрасное, чистое и безгрешное. Духовный восторг его был выше, сладостнее и сильнее греховных вожделений плотской страсти.
А она, сжимая его в объятиях, лаская его, говорила ласковые слова, горячие, как пламень, и значительные, как клятва:
– Мой бесценный Ники. Ты моя великая любовь. Ты мой рыцарь – чистый, правдивый и благородный. Клянусь тебе не простой клятвой, но памятью матери: я буду любить тебя до последнего вздоха, до могилы. Я буду стремиться сделать тебя счастливым; я буду помогать тебе, буду твоим верным другом, буду оберегать тебя от всех напастей жизни. Я отдам тебе все мое сердце и душу, я отдам тебе всю себя без остатка…
* * *
Они вышли к ожидавшим их родственникам счастливые, возбужденные и радостные. На всех лицах просияла улыбка. Великолепный Вильгельм – император – встал, широко раскрыл для объятий руки, сделал два шага навстречу, обнял Николая Александровича и поцеловал руку у принцессы. Он обожал театральные позы, напыщенные речи, был честолюбив, красив и горд. Всегда затянутый в мундир, с пышными усами, он хотел быть всюду первым. Он сказал торжественно: