На лицах их было озабоченное выражение; что-то их беспокоило, что-то причиняло им нравственное страдание. Долго шли молча, не замечая, как чудесно сквозили золотые лучи скользящего к закату солнца, как тихо падали желтые листья и как разноголосо, беззаботно распевали в чаще веселые птицы.
– Ах, как жаль, что папа так долго упорствовал, не желая дать осмотреть себя врачам, – сказал сын, прерывая молчание.
Государыня быстро поднесла к глазам белый платок и, остановившись, начала вытирать бегущие слезы. У нее много накопилось этих слез, и по-человечески просто хотелось выплакать горе. На дружную, долгие годы спокойно жившую семью свалилась большая беда. С некоторого времени Император Александр стал чувствовать недомогание. О докторах и лечении он не хотел слышать: «Что вы, уморить меня хотите?.. Все пройдет само собою»… Царь надеялся на свой сильный организм и огромную физическую силу: подковы ломал. К тому же он был еще сравнительно молод. Ему шел сорок восьмой год.
Но болезнь прогрессировала. Недавно Государь почувствовал, что неведомая хворость подточила его богатырские силы. Он еще упирался, не хотел видеть врачей, но он также не мог видеть слезы жены. Царь любил свою хрупкую, маленькую красавицу-Царицу. Сперва позвали профессора Захарьина из Москвы. Знаменитый доктор успокоил семью и посоветовал переехать в Крым. В Спалу вызвали из Берлина профессора Лейдена. Немец нашел здоровье Государя в тревожном положении. Под свежим впечатлением его слов мать и сын гуляли по лесу.
– Мама, не плачь. Прошу тебя. Не теряй мужества и веры. Доктора не вылечат, Господь вылечит. Бог даст, болезнь пройдет и папа снова оправится, станет богатырем, как и раньше. Ты увидишь…
Мать улыбнулась сквозь слезы. Она поняла, что сын недалек от того, чтобы также расплакаться. Это было ей приятно. Это пало на ее сердце как утешительный бальзам. Это было необъяснимо, но она почувствовала мгновенно душевное облегчение.
– Дай Бог, дай Бог, мой мальчик. Только бы папа следовал советам врачей… Я не могу понять, откуда пришла эта странная болезнь. Говорят, что это могло отразиться крушение в Борках, когда папа, спасая нас, проявил огромную силу. Но с тех пор прошло шесть лет, и никогда папа не жаловался на недомогание. Он вел нормальный образ жизни. Одно только – папа много, чрезмерно много, умственно работал, и, как говорит Лейден, он переутомился и надорвался, но ведь это, я думаю, не смертельно. Не правда ли, Ники? Отдохнет и поправится. Молись за твоего отца…