– Это очень деликатное и сугубо личное дело.
– Ну конечно. Наверняка, звал тебя на свой мальчишник. То же мне – конспираторы! – фыркнула Мария, удаляясь восвояси.
Вернувшись на кухню Алан заметил ту самую тарелку, с уже приготовленными Генри блинами, стоявшую рядом с его кружкой давно остывшего кофе.
– Может все таки попробуешь мои творения? Знаешь как тяжело, когда работу мастера так просто игнорируют, даже не пытаясь оценить её явные достоинства! – чуть ли умоляющим тоном произнес дядя, доставая ещё один готовый блин из сковороды, кладя его на новую тарелку.
– Ну хорошо – «сдался» Алан, – Только налью себе ещё кофе.
– Вот и отлично – просиял Генри, с ещё большим энтузиазмом заливая в сковороду очередную порцию смешанных вместе ингредиентов (насколько припоминал Алан, это были – мука, парочка яичных желтков и молоко) для создания очередного кулинарного шедевра.
Алан работал в центральном районе Ноктиса. города, в одном крупном деловом здании, находившемся среди десятка других похожих небоскребов, расположенных поблизости. Именно здесь преобладало основное скопление финансовых воротил города, имевших самый высокий доход, а так же непосредственное влияние на его экономическое благосостояние и, в частности, его жителей. Большинство из которых имели счета в крупных банках, «обитавших» в этом же районе, а так же работая на не менее крупные организации, чьи центральные офисы и представительства, занимали целые этажи, а порой и всё здание целиком. Нетрудно догадаться, во сколько обходилась аренда и содержание столь престижных квадратных метров, что далеко не всем было по карману. Но лично Алан мог себе позволить арендовать один из таких офисов, да ещё и с хорошим видом из окна.
Раньше он состоял в штате у одной известной влиятельной финансовой компании занимавшейся, по большей части, ценными бумагами и акциями, действуя по всем известной рыночной схеме – купил подешевле, продал подороже. Но когда большую часть времени он стал уделять своему «альтер эго», то был вынужден уволиться. По мнению многих его, как коллег так и знакомых – это было чистым безумием. Покидать столь престижное и хорошо оплачиваемое место по собственной воле. Алан в своё же оправдание утверждал, что давно собирался уйти в свободное плавание и организовать собственную фирму. И благодаря большому опыту и безграничному энтузиазму он сумел реализовать себя в качестве, вполне успешного, частного брокера. Правда, ни о каком расширении своей будущей конторы, пока что речи идти не могло. Клиентов хватало на то, чтобы содержать и себя, и свою родню. Дядя Генри нигде не работал, ссылаясь на плохое здоровье, хотя они с сестрой и не замечали тому подтверждения. Что касалось самой Марии, то её жалование младшего лаборанта в одной, не самой успешной фармацевтической компании, едва ли могло хватить на то, чтобы оплачивать ежемесячные счета за их дом. Помимо всего прочего, немало средств уходило и на самого Стража. Чтобы он и дальше мог вести свою интенсивную борьбу, как против уличных банд и отпетых рецидивистов, так и куда более влиятельных, а потому намного опасных, криминальных авторитетов Ноктиса. Благодаря «свободному» графику и тому факту, что по сути, Алан был сам себе на уме, ни перед кем не отчитываясь, у него было предостаточно времени, чтобы совмещать работу, которую он выполнял более чем успешно (по крайней мере пока ещё ни один из его клиентов не жаловался), с деятельностью Стража.