– Забудь своё имя, презренная! Отныне ты – Геме-Инша, как это записано в дитиле о твоём рабстве.
3
В суматохе дней и дел Энкид не забыл первую встречу с рабыней. Он ловил себя на том, что думал о ней. Он помнил её волшебный запах и прислушивался, как приятно щемит влюблённостью сердце. Он часто видел её в своих мыслях и во сне. Сначала достигший вершин карьерного роста сановник решил, что это было мимолетное чувство, даже наваждение. Но со временем он заметил, что начал искать встреч с гордой и потрясающе красивой рабыней. Овладевать ею насильно он не собирался. Он хотел завоевать её сердце и словно оттягивал миг неминуемой близости, наслаждаясь его ожиданием.
Большую часть времени Энкид проводил в столице. В свой загородный дом, где жила его наложница, он приезжал довольно редко – не более двух раз в месяц. В последнее время ради неё он стал появляться каждую неделю, а то и чаще. Энкид обожал проводить с ней начало суток6. Обычно он приезжал в свой дом, возвращаясь со службы, когда уже садилось солнце и опускалась желанная прохлада вечера. После рутинных домашних дел и обязательной проверки конюшни Энкид располагался на деревянном подиуме в своем саду, возлежа на циновках под раскидистыми кронами плодовых деревьев. Он заслуженно отдыхал после дневных трудов, а его рабыня-наложница начинала томно-нежно исполнять для него героические гимны тиги7 или гимны гармонии адаб8. Временами Иннашага прерывалась, следя, чтобы чаша господина с пивом или с дорогим виноградным вином не была пустой, а сушёный инжир и финики всегда лежали перед ним на плоской серебряной чаше.
Особенно Энкиду нравились гимны, посвященные герою древнего эпоса по имени Гильгамеш – легендарному царю Шумера из города Урук. Время летело незаметно. Энкид возлежал в блаженстве на подиуме, наслаждаясь пением красавицы, прохладным вечером и благоухающим садом. Вечер заканчивался, когда водяные часы – клепсидра9 – отсчитывали первую треть ночи10. Энкид поднимался на плоскую крышу своего дома, всё ещё находясь под чарами любимой наложницы и волшебной музыки, чтобы безмятежно уснуть под соловьиные трели и мерцание звёзд на ночном небе.
В утренние часы, во время обильного завтрака Энкид любил вести степенные беседы с Шагой, как он стал называть наложницу. Он сам выбирал тему. Энкид, как и всякий чиновник его ранга, превосходно знал систему учёта и владел письмом. Он относился к десятой образованной части населения. Львиную долю всей письменной информации составляли прикладные документы: приказы, распоряжения, нормы потребления, складской учёт, сделки. Многие граждане и даже рабы умели читать и заверять эти документы личной печатью. Лишь десятую часть записей составляли гимны богам и героям, ламентации