- Андрей, как насчёт того, чтобы вернуть вас в детство?
- Попробуйте. – Пожал я плечами.
Если честно, то я мало чего помнил из своего детства, поэтому
был не против (особенно, если у мужика это получится).
- Итак! – Актёр стал вращать кистью руки перед моим лицом. Я
наигранно захрапел. – Рано! – Проговорил с ухмылкой тот. – А
теперь… Вам… Семь лет!
Сперва всё было в порядке, но через секунду я понял, что
пространство передо мной поплыло.
“Реально? Сработало?” – Подумал я.
Я увидел красный резиновый мяч с зелёной линией, который у меня
был в детстве, и про который я благополучно забыл. Потом я увидел
перед собой самосвал, который когда-то мне подарил отец на день
рождения. Яркая, жёлтая громадная машина – господи, я даже и не
думал, что когда-нибудь вспомню о ней. Забавно всё это.
Пространство перед моими глазами продолжало формироваться, а
затем я понял, что нахожусь в нашей старой квартире. Поверить не
могу… мы съехали из неё, когда мне было восемь лет. Я про неё успел
вообще забыть. Вот она. Вот моя комната. Такая светлая такая…
жуткая? Во мне что-то перевернулось. Я почувствовал сильный наплыв
неосознанного страха. Я увидел, как грузовик сам стал кататься.
Увидел, как мяч сам стал прыгать. Увидел, как поползли странные
тени из окна, похожие на жуткие когтистые руки. Глубокая тьма
обволакивала меня: светлая комната падала во мрак. Я увидел, как по
полу стали бегать большие жуки, похожие на тараканов. Ненавидя
насекомых в принципе, я испытал отвращение, но затем заметил, что у
всех этих жуков есть человеческие лица. Все эти лица были
искривлены в жутких гримасах, у одних был неестественно вытянут рот
с глубокой тьмой внутри пасти; у других из глаз текла кровь; третьи
обнажали нечеловеческие клыки. Это были жуткие монстры, и они
бегали вокруг меня, и мне казалось, что они смотрели прямо мне в
глаза.
- Ту-у-у-у-у-у-у-у… - Послышался едва-различимый странный звук в
моём правом ухе. Я машинально обернулся и увидел её… Это была
женщина с длинными тёмными волосами. Она была в чёрном балахоне, а
её не менее чёрные и пустые глаза, казалось, смотрели прямо мне в
душу. Рта и носа у женщины не было – вместо них была просто голая
кожа, без шрамов или надрезов, словно, она так и родилась.
И в тот момент, когда я заглянул в её тёмные глаза, я понял, что
мне страшно настолько, что я хочу вопить, как резанный, но не могу.
Я понял, что моё сердце скачет так сильно в груди, что я задыхаюсь.
Я не хотел видеть этого лица, я хотел, чтобы оно никогда в жизни
больше не всплывало в моей памяти. Но именно тогда женщина
внимательно смотрела на меня, а я смотрел на неё, не в состоянии
убрать взгляд.