ПЕТЮШКА
И де вы сёдня боролись с Геенной Огненной?
Сделав еще один царский жест, который означал все тоже – он хочет курить, ПЕТЮШКА сникает.
Вскоре ОФИЦИАНТО приносит пиво и селедку…
КАТИН
(сердито)
Но я же просил!!!
ОФИЦИАНТО
(оправдываясь)
Заказано…
Работник общепита боком, боком пытается улизнуть.
КАТИН
(привстав)
То есть как это?
ОФИЦИАНТО
Да я…
ПЕТЮШКА
(ерзая на стуле)
Леха… Леша… Это я его попросил, жрать хотца…
АЛЕКСЕЙ перевешивается через стол и, схватив ПЕТЮШКУ за грудки, наносит ему сокрушительной силы удар. МУЖИЧОК, визжа, как недорезанный поросенок, перелетев через стул, грохается на спину в узком проходе у соседнего столика, едва не сбив с ног ОФИЦИАНТА.
Едва очухавшись, ПЕТЮШКА на четвереньках подползает к столику и, пустив жалостливую слезу, плаксивым голосом молит КАТИНА о снисхождении.
ПЕТЮШКА
Леша… я ну… прости… засранца…
КАТИН
Ладно, уж… Только убери ее с моих глаз, а когда я уйду, похаваешь.
Обрадованный ПЕТЮШКА смахивает селедку вместе с двумя черствыми, заплесневелыми кусками хлеба в какую-то засаленную авоську и осторожно садится на краешек стула, жалобно глядя, как АЛЕКСЕЙ попивает пиво. Потрогав левый глаз, под которым уже распускался сиреневый цветок с экзотическим названием «фингал», невинная «жертва террора» молчит и пить свое пиво пока не отваживается.
КАТИН
Петюшка, а скажи мне, что такое, по-твоему, жизнь?
ПЕТЮШКА
(морща лоб)
Жизень?.. Да как тебе сказать…
ПЕТЮШКА кивает на пивную кружку, демонстративно глотая слюну.
КАТИН
Пей, хрен с тобой…
Жадно отпив несколько глотков, старик улыбается и начинает философствовать.
ПЕТЮШКА
Видишь ли, жизень – это, что-то навроде огромной цепи. Кому, значитца, украшение, а кому и кандалы. А мы, надо полагать, навроде звеньев у ейной. Деды наши да отцы – это, так сказать, начальные звенья, а уж детки, там, значитца, да внуки всяческие – это последующие, стал быть. На стыке, значитца, мы нарождаемся, на стыке и помираем.
КАТИН
А после смерти что?
ПЕТЮШКА
(отпивая несколько глотков)
Опосля што ли?.. А снова жизня…
КАТИН
То есть как это?
АЛЕКСЕЙ подвигает вторую кружку ближе к ПЕТЮШКЕ. «Философ» спросив взглядом: «Мене?» и, получив утвердительный ответ, продолжает свои размышления.
ПЕТЮШКА
Звено-то оно, почти круглое, так вот мы и бегаем по кругу, равно лошади по цирковой арене. Наша Вселенная тоже, может быть, представляет из себя кольцо. Ну шо таке бесконечность? Жутко даже вообразить, да и чижало. А ежели пораскинуть умишком, это незатейливое кольцо. Вселенная замкнута на самою себя, ни те начала, ни те конца, однозначно, слово – бесконечность. Так и бытие – это нескончаемая цепь с круглыми звеньями или сцепленными меж собой листами Мёбиуса…