От тонких намеков, хозяина, Майера потянуло выпить.
– Разговор надо поддерживать! – Подумал он, при этом, и не ошибся.
После второй, Геннадий Петрович обрисовал ситуацию подробнее. Рассказал о маяках, прошлогоднем космическом десанте и заговоре молчания.
После третьей атташе основательно закусил, поэтому рассказ синоптика, о похищении и опытах, которые проводили над последним, выслушал, по детски доверчиво и с неподдельным интересом.
– Как бы, краешком глаза, взглянуть на смещение континуумов? – Спросил Майер, после четвертой.
– Это – можно! – заверил его, Мирошниченко. – Широкую публику, посвящать в это не положено. Но вам, как представителю культурных связей – даже рекомендовано!
– В каком смысле – рекомендовано?
– Было решение – прервать заговор молчания. Разрушить круговую поруку и выявить, живущих среди нас, ассимилянтов.
В ожидании возвращения Марты Игоревны, Арсен Люпен принес из машины бутылку коньяка и предложил, прадеду Мише, выпить. Однако сам пить не стал, а только поддерживал беседу. Особых усилий, от него это не требовало, поскольку дед, опрокинув пару стопок и раскурив «сигару», вначале затронул политику, а потом ударился в воспоминания.
Напоминать ухажеру правнучки о линии «Мажино», дед не стал. Вспомнил французскую революцию. Побранил за террор. Одобрил, то, что вовремя опомнились и поставили «дантонов», к стенке.
– Не дали отморозкам власть взять и частную собственность ликвидировать. – Сказал Михаил Степанович. – Не то, что в России, где пролетарии власть, таки взяли. «Мы коммунизм строим!» – кричали, а сами ассирийскую державу сварганили. Реанимировали азиатский способ производства. Из Москвы, Вавилон сделали. Крепостное право ввели….
Разглядывая корочку хлеба, которой он занюхивал коньяк, дед Саша, задумчиво сказал:
– Вот, мы теперь только свой хлеб, домашний, употребляем. От городского, нос воротим. При коммунистах, по-другому было. Раньше, «казенный» хлеб, за лакомство, считался.
– Что – правда? – Размышляя, о том, куда могла подеваться Марина, спросил Арсен.
– Точно! Вот – помню! Когда война началась, я совсем карапуз был. Пять или шесть лет мне, было, забыл, уже. Молочаевка, тогда не такая большая была. Радио не было. Света не было. Только телефон в конторе, да и, тот работает изредка. Да, чего – там! Земляные полы в хатах были! Немцы, уже границу перешли, а, у нас, никто ни слухом, ни духом! Самолеты, в небе, жужжат, стрекочут! Мужики на улицу повыходили, бороды позадирали. «Маневры» – говорят. Только узнали, что – война, сразу – фашисты! Не пришли – приехали! У нас, только изредка «Зисы» проездом бывали. И, то – за диковинку считались, хоть и деревянные были. А, тут – техника прикатила.