– Эй, а мы куда идем? – крикнула она впереди идущей паре.
– К дому с мертвыми душами, – ответил Берестов.
– А, может, пойдем обратно?
– Зачем? – удивился Берестов и тут же получил от Тани локотком в живот.
– Дурак, – прошептала она. – Этого Иринкиного отца чуть не съели в этом доме.
– Да? – смутился Леня. – А чего раньше не сказала?
Он повернулся и крикнул задней паре.
– Ну, если вы хотите, идите обратно. А мы здесь погуляем.
Однако Креончик и с Ириной обратно не повернули. А последовали за первой парой. Прежде всего, потому, что Креончика распирало от любопытства. Ирину же распирало от страха, но она шла за компанию. Честно говоря, после смерти отца, девушка сторонилась этого места. И сейчас шла против своей воли.
Чем ближе они подходили к дому, тем мрачнее становилась Ирина. Креончик же напротив, становился все более возбужденным. Неужели вправду ему собственными глазами посчастливиться увидеть привидение. В глубине души он в это не верил. Когда они подошли к калитке, Креончик сострил:
– Жаль, что нет фонарика. А то на ощупь трудно определять нечисть.
– Прекрати! – воскликнула Таня и кинула тревожный взгляд на подругу.
Леня подумал, что следует шепнуть Креончику, чтобы он был поделикатнее, и поэтому поплелся за ним через двор. Заходить в этот дом у него намерений не было. За парнями хвостом проследовали девчонки. Креончик нетерпеливо поднялся на крыльцо и тронул дверь.
– Ба, да здесь открыто! – удивился он. – Заглянем? Может, правда, увидим приведение.
– Да ну его к черту! – поморщился Берестов. – Пойдем отсюда.
– Боишься? – нервно засмеялся Креончик, с любопытством открывая дверь.
– Причем здесь боишься, – поморщился Леня. – Просто мне противно сюда заходить.
– И правда, чего мы здесь не видели, – вмешалась Таня, с тревогой поглядывая на подругу, которая хоть и пряталась за спиной Лени, однако с интересом всматривалась в темноту сеней.
Неизвестно, чем бы закончилось препирательство, если бы со стороны села не раздались голоса. По всей видимости, к этому дому приближалась еще какая-то пара.
– Напугаем! – прошептал Креончик.
И страх у всех сняло как рукой. Ребята нырнули в темные сени, прикрылись дверью и затаились. Голоса приближались. По мужскому отрывистому баритону с антилатинскими паузами можно было определить Пашку, подруга же его все больше отмалчивалась и только иногда скептически хмыкала. По этим хмыканьям определить кого-либо было сложно. Наконец, когда пара, вошла во двор, женский голос надменно произнес: