Не раз в жизни я убеждался, что невозможно спорить с Пушкиным даже и в семейных вопросах – он, действительно, «наше всё». Мы привыкли изучать историю глобально (я имею в виду тех, кто её изучает, а не «проходит»). Если речь идёт, предположим, о войне, то на уровне как минимум фронтовых операций, где на карте Генштаба красными и синими стрелами показаны направления главных ударов. В экономике эту будут цифры и проценты в масштабе страны, в крайнем случае – отрасли. Всё это будет завёрнуто в толстую оболочку идеологии, настолько толстую, что на сам «продукт» места может уже и не остаться. Я пишу это не с чужих слов: один из моих родственников (по линии жены) работал в Институте военной истории МО СССР, принимал участие в написании многих трудов. При этом в частных семейных беседах возмущался тем, что по сути институт занимается нагромождением лжи. Я его как-то спросил, что называется, в лоб, зачем лично он это делает. Причем делает не в коллективных трудах, а и там, где он является единственным автором и вроде бы никто другой его пером не водит. Он мне ответил так же прямо: «Так надо». Кому надо? Кто завёл пружину этого дьявольского механизма, суть которой лучше всего можно передать словами ещё одного знакомого, уже не историка, а парторга то ли колхоза, то ли совхоза: «Так-то мы люди нормальные. Но вот соберёмся на партсобрание и начинаем врать. Врём, врём, а потом расходимся, как ни в чём не бывало»?
К слову, родственник этот по собственной инициативе, а не по службе, написал дельную книгу о Сусанине и о тех, кто совершил нечто подобное5. Ну а Сусанин, как известно, спас первого царя последней династии – Романовых. И когда наша страна вроде бы отказалась от той лжи (как позже выяснилось, лишь на короткое время), в написании которой родственник принимал участие по месту службы, потомки этой династии совершили путешествие по Волге на теплоходе с говорящим названием «Советская Россия». Он тоже был приглашён в эту компанию как автор книги и, как говорится, принял участие. В семье сохранилась даже фотография в подтверждение. Правда, потом он сетовал, что было невыразимо скучно, однако ведь и почётно: «Я и Романовы!». Там же и другие известные люди почли за честь засветиться. Не могу удержаться, чтобы не процитировать небольшой отрывок из сценария документального фильма