– О, этим я не занимаюсь с юности, – поджала губы блондинка. – У меня полно собраний статей по этому делу.
– А Вы считаете, что другие не читают газет? – Джон одарил свою собеседницу еще одним насмешливым взглядом.
– А Вы не видите того, как изначально выглядят заметки журналистов, – напирала Марго.
– Они не представляют ценности.
– Ошибаетесь. Не у каждого полицейского такой острый глаз, как у хорошего автора. Некоторые детали порой ускользают при расследовании. Особенно, когда делом занимаются давно…
– Ваши доводы меня не убедят. Тоже мне, Синистер, – усмехнулся Швец.
– Потому что я – женщина? – вспыхнула блондинка, раздраженная тем, что детектив не собирался к ней прислушиваться. А ведь она действительно могла подтолкнуть его к разгадке!
– Потому что Вы хорошенькая женщина. И я с большей радостью бы Вас трахнул, чем слушал дальше, – спокойно парировал Швец, мысленно высчитывая, какой у Марго размер груди.
– Сомневаюсь, я по девочкам, – фыркнула она в ответ, ковыряясь вилкой в салате.
– А я по мальчикам, – усмехнулся Швец. – Передумаете – звоните.
– Могу сказать Вам то же самое. До свидания, Джон.
– Прощайте, Маргарита, – мужчина поднялся, махнул рукой и удалился.
Щеки девушки вспыхнули краской от праведного гнева. Да что этот индюк о себе возомнил?! Она могла бы написать о нем заметку, после которой к нему не пришел бы ни один клиент! Идиот! Самовлюбленный придурок! Какой-то гнусный детектив с самомнением размером с планету, фу!
А все-таки внешне он очень даже ничего. Нужно просто дать ему выспаться, расчесать и переодеть в чистое. Да. Тогда еще можно задумываться о каких-то непристойных предложениях.
В эту секунду Маргарита молча прокляла себя. У нее была привычка выбирать кого-то проблемного и вытаскивать его. Это отвлекало – тогда девушке не приходилось решать собственные проблемы, а заниматься чем-то полезным и добрым.
Расплатившись за свой обед, блондинка покинула бар. Теперь ее путь лежал на окраину, где оставалось неотложное дело, о котором не стоило знать кому-либо.
Тем временем Швец молча шел в полицейский участок – ему вот-вот должны были предоставить данные, необходимые для того, чтобы восстановить события последних дней жизни каждой из жертв. Одно время он даже там работал, но потом ушел из-за какого-то недоразумения, о котором предпочитает не вспоминать. Полицейские не всегда оказывали Джону теплый прием, за исключением его бывшей однокурсницы, Лори Грей, неугомонной девушки с обостренным чувством справедливости. Материнский инстинкт возник у нее слишком рано, поэтому она вымещала свою любовь и заботу на каждом. Благодаря мисс Грей у Швеца появился очаровательный зимний шарф в клеточку, который он даже не забывал носить. Единственное, с чем не повезло Лори, так это внешность: сломанный в драках нос сросся настолько ужасно, что представлял собой неясную загогулину, пухлые губы казались слишком большими на фоне остальных черт, маленькие поросячьи глазки постоянно вызывали жалость, а высокий лоб только дополнял картину. Черные волосы пачкались невыносимо быстро, поэтому девушке приходилось мыть их ежедневно, но к вечеру сальные пакли напоминали о себе. Она была влюблена в Джона какое-то время, что позволило ему побывать в архивах, куда обычным смертным вход запрещен.