20 апреля, четверг, 12.15
Вот уж, кого я никак не ожидал сейчас увидеть, так это Лену. Особенно после нашего вчерашнего скандала.
Собственно говоря, скандала-то особого не было. Просто вчера Лена неожиданно принялась настаивать на том, чтобы я остался у неё. А я отказался – мне вдруг захотелось оказаться дома. Чёрт его знает, почему? То ли её настойчивость непонятным образом насторожила меня, то ли мне просто действительно захотелось побыть одному – не знаю. Мы попеременно ночевали друг у друга, и это уже успело войти у нас в привычку, и может быть я и вчера бы остался у Ленки. Но она показалась мне какой-то нервной, взволнованной, как будто её что-то беспокоило. И я почему-то решил, что это как-то может быть связано с её бывшим мужем – Лена несколько раз на протяжении вечера упоминала о нём. И о том, что он никак не оставляет её в покое. А быть свидетелем семейных разборок мне очень не хотелось.
Мужа Ленкиного я никогда не видел. И уже возвращаясь домой подумал о том, что его не видел вообще никто и никогда. Так что, может быть, мужа-то никакого и не было. Но скандал был – на прощание Лена мне его устроила. Небольшой такой скандальчик, ничем не хуже семейного. И заявила, что знать меня больше не желает. Так что увидев сейчас Лену я несколько опешил.
– Привет! – радостно выдохнул я.
Лена улыбнулась, переступила порог, хотела что-то сказать, но глаза её неожиданно сделались, как оловянные. И я вдруг понял, что смотрит она не на меня, а на кого-то, стоящего за моей спиной. И когда позади раздался голос, стало ясно – на кого именно.
– Даже не пытайся! – ледяным тоном произнёс Тейкан. – Если ты только попробуешь воздействовать на него, я тебя убью!..
Я обернулся (хочется сказать «стремительно обернулся», но это было не так – движения мои были вялыми и медлительными, и я вдруг почувствовал, как на меня вновь наваливается вчерашняя апатия). Тейкан стоял, держа обеими руками свой диковинный пистолет. Ствол его был направлен прямо в лицо Ленке.
Если в тот момент в моей голове и присутствовали какие-то мысли, то определить их иначе, чем словами «твою мать», я не в состоянии.