Сезон нелюбви - страница 2
Шрифт
Интервал
сердцем выстынь…
Стань травинкой простой, кем-то скошенной в стог,
только пристань
замаячит однажды. В минуту, когда
всё пропало,
ты увидишь, как в детстве сочна лебеда
у причала.
И качается лодка на тихой воде,
спят кувшинки,
Морщит нос старый леший – в седой бороде
паутинки,
Там парным молоком пахнет к ночи река.
…«Утя-утя» —
Звонко бабка кричит, как орешек, крепка.
А в закуте
так тепло, и козленок родился едва —
ножки ломки,
и манит чем-то тайным и страшным подвал —
всё б в потёмки!
И рвануть прямо к маме, от страха без сил,
с комом в горле,
и читать целый день, благо дождь моросит
Конан Дойля.
Мне б на этот причал! Там, где старый баркас
я б осталась!
Но пройдя сто дорог что-же я каждый раз…
…возвращаюсь…
Тот, кто грел…
Потихонечку тает лето…
На губах горьковатой сладостью
остаётся. Ещё согрета
я лучами его. И радостны
мне последних деньков щедроты…
Август где-то болит меж рёбрами.
И опять этот странный кто-то
светло-серыми и недобрыми
смотрит в душу… куда ж деваться ей?
Где берёт слов проклятых патоку?
Но кислит из варенья вишенье,
и знобит – на веранде завтракать —
больно ветры уже холодные,
больно солнце уже несмелое,
И под утро гремит щеколдою
Тот, что грел мою простынь белую…
Кончилось лето
Кончилось лето, ты видишь – кончилось!
Лета всегда кончаются.
В небе закаты арбузно – сочные
речку зажгли. Красавица
так и горит. Кто-то злой чёрным пламенем
берег спалил, обуглились
травы до пепла и вот реют знаменем
листья на зябких улицах.
Кончилось лето… ты веришь? Кончилось!
Подлое до предательства.
Август с июлем мне вечность прочили —
выдали обязательства
греть душу вечно… но вот – обманули ведь,
нет их, как будто не было…
Сыплет мой сад на дорожки сухую медь —
речка светла, как зеркало.
Кончилось лето… я знаю – кончилось
глупое, безвозвратное…
Свет пронизал словно шпагой рощицу
тучи – комочки ватные.
Так – каждый год засыпаю. Окуклившись
Бабочкой сплю, убогая…
Лето вернётся!
…Но как же обуглились
Травы от ветра злобного…
ОСЕНЬ…
Лошадка октября
Всё вечно – осенью зола становится золой.
Перегорело всё дотла и дождь, как дьявол злой
вбивает жухлые листы в густую чернь земли,
И красных астр большие рты кричат – «Ах! Убели
её снегами, бог скупой! Смотри, как страшен цвет,
земля не может быть золой, ей так к лицу букет
весенних яблонь, что белы, снегов твоих белей.
Конец ознакомительного фрагмента.