— Но тогда, получается, вы могли отозвать её и раньше.
— Мог бы.
— То есть это никак не связано с Шарлен Бьянчи, которая проживала всё это время в квартире обвиняемого?
— Не связано.
— Вы уверены? Возможно, вы пытались таким образом надавить на него?
Юлиан несколько секунд молчал, затем посмотрел на судью, присяжных и чётко ответил:
— Я составил запрос на отзыв военного удостоверения потому, что посчитал это разумным в данных обстоятельствах. Касательно пропавшей девушки на территории обвиняемого, я был в курсе, но считал тогда и считаю сейчас, что Шарлен ничто не угрожало. Вейсс никогда бы в жизни не сделал тех гнусностей, на которые вы намекаете, господин Кравиц! Надеюсь, теперь, когда я изложил свои мысли и отношение к подсудимому предельно чётко и ясно, у присяжных пропадут сомнения…
Юлиан собрался выйти из-за кафедры, но его догнал вопрос в спину:
— Напомните, пожалуйста, а где вы познакомились с обвиняемым, адмирал Леру? Разве не в тюремном изоляторе для психически неуравновешенных? Помнится, тогда Вейсса осудили за употребление и торговлю диаторием на двадцать лет. Вы всё ещё будете утверждать, что этот мужчина все годы был заботливым опекуном по отношению к маленькой напуганной девочке?
Юлиан промолчал. В зале вновь поднялись шепотки, присяжные начали тихо-тихо переговариваться, довольный Кравиц посмотрел в нашу сторону с превосходством. Большинство гуманоидов были явно на стороне обвинителя. Три чистокровных эльтонийки из рядов присяжных откровенно заскучали, когда узнали, что пропавшей девочкой является полумиттарка. Им было явно всё равно, они проголосуют так, как решит большинство. Ещё двое присяжных — один худощавый миттар и смесок — сомневались в том, что наказывать стоит по всей строгости. Да, я нарушил предписание полиции. Да, Ленни жила долгие годы на моей территории. Но всё же двое откровенно сомневались, были ли те зверства, которые иносказательно пытался приписать мне Кравиц.
Я ещё раз посмотрел на переговаривающихся присяжных и прикрыл веки… Шварх! И как назло, таноржская бабочка неизвестно где… И ведь ничего не докажешь! Я стиснул край столешницы с такой силой, что по ней молнией побежала трещина. Это немного отрезвило.
— Гахарит, вызови меня в качестве свидетеля! — потребовал у своего адвоката.
Ларк устало покачал головой. Стеклянные бусины тревожно звякнули в его причёске.