Я же принялась колдовать.
8. Глава 8
Магия моя не подчинялась местным законам. Гришка уверял, что так получилось из-за того, что я долго прожила в немагическом мире. Я отмахивалась и утверждала, что как раз моя-то магия нормальная. А вот местная…
В любом случае далеко не каждое колдовство мне удавалось. Вот и здесь что-то где-то пошло не так. Теленок довольно бодро вылез из коровы… И мы с Глашкой выругались, одновременно, с одинаковой экспрессией. Шесть ног, пушистый хвост и зачатки крылышек на спине явно в комплект не входили.
— Мя-а-а-ау-у-у-у! — выдало нечто, что должно было бы в теории быть теленком.
От этого звука шарахнулись не только мы с Глашкой, но и несчастная измученная Зорька. Вряд ли она ожидала заполучить такое странное потомство. Заднее копыто попало в корыто с водой, раздался всплеск. Зорька надоедливо махнула хвостом, далеко не таким пушистым, как было видно при свете полной луны, и начала отступать активней.
— Это что, матушка ведьма? — ошалело спросила Глашка, неприлично тыча указательным пальцем в мяукавшего теленка.
— То, что ты и хотела, теленок, только с новыми способностями, — импровизировала я на ходу, справедливо боясь, как бы Глашка не забыла о моем неприкосновенном статусе да не взялась за вилы. — Ты его месяца два-три не трогай, пусть растет себе. Потом увидишь — начнет удачу приносить.
В свете тускло горевшего фонаря, висевшего над дверью хлева, я увидела сомнение на лице Глашки. Увидела и порадовалась, что сейчас поздний вечер, и разглядеть что-то у меня на лице почти невозможно, А потому…
К ступе мы с Васькой шли быстро, вздрагивая от каждого шороха за спиной и непроизвольно прибавляя шаг. Да, боялись. Особенно я. Васька — кот мелкий, затеряется в любом уголке, попробуй его ночью найди. А утром сам домой прибежит. А вот я… Заори Глашка, подними соседей на ноги, и быть мне очередной ведьмой, поднятой на вилы. Потом, конечно, крестьяне раскаялись бы, ожидая кары небесной, постарались задобрить духов. Вот только меня было бы не вернуть…
Очередной ор в ступе, и мы наконец-то летим.
Я выдохнула с облегчением. Вырвались.
— Ну ты, Маринка, — проворчал Васька, — и дура.
— Молчал бы уж, — огрызнулась я. — Кто ж знал, что у него крылья появятся и хвост меховым станет?
— Не меховым, а пушистым!