— Так, — одёрнул я себя, вспомнив, что как правило происходит с
Золотыми дальше. — Ольга Сергеевна, Ваше Сиятельство, бегом на
остров! Ей сейчас станет очень пло…
И не успел я договорить, как Шестакова вспыхнула ещё раз,
потеряла сознание и будто тряпичная кукла упала на землю. Не
сговариваясь, девки всей толпой ринулись к ней на помощь; по кочкам
с одного островка на другой. А красный шар Фонвизиной, как я и
ожидал, уже был тут как тут и крутился вокруг Шестаковой.
Ну что ж…
Се ля ви, как говорится.
Побочка от прорыва на Золото. И дело тут даже не в полном
истощении. Это всё фигня, к нему я барышень уже подготовил
тренировками на поле возле Удалёнки. Дело тут в том, что сам
магический источник шаманки сейчас не просто перестраивается, а
пересобирается с нуля.
Шестакова теперь неделю магию использовать не сможет, если не
больше.
Да и физически пострадает от души. Слабость, температура,
головокружения — хлебнёт по полной все прелести жизни, короче
говоря. И хорошо ещё, если очухается сегодня-завтра. А то ведь
существует вероятность, что придётся её какое-то время физраствором
кормить в несознанке. Ну а как очнётся — постельный режим, покой,
отдых и диета по вкусному столу.
В идеале госпитализация, да только с соседкой-Фонвизиной ей
будет куда безопасней, чем в любом госпитале. Да и кактус этот,
если Стекловой верить, поспособствует.
Так…
Ладно…
— Как она? — спросил я у Сиятельства.
— Стабильно, — ответила рыжая. — Но слабая. Очень слабая, я
такого раньше никогда не встречала, Василий Иванович. Если не
ошибаюсь, у неё сейчас должно болеть… э-э-э… всё. Вообще всё. Даже
волосы и ногти.
— Понял, — кивнул я. — Сможешь обезболить?
— Тем и занимаюсь.
— Сложно? Десять-пятнадцать минут у меня есть?
— Легко…
Ну а раз так, то я принялся лутать кенгуру. Снял заплечный мешок
с верёвкой и начал вязать связку монстров. Вытащу их волоком из
бублика, а дальше уже не моя забота. Таких вот тварей я видел
впервые и даже приблизительно не знал, есть ли в них что-то ценное,
но наш поход и без того уже окупился.
Золотой, блин, маг. Во сколько? Забыл, Шестакова у нас тинейджер
до сих пор? Или двадцать уже стукнуло? Ай, да какая разница?! Всё
равно слишком рано по меркам общественных норм. Как бы не
загордилась.
А хотя…
Не. Не из того теста Ксюха сделана. Гордыня — это не её история.
Она умудрилась собрать в себе все без исключения пороки, но вот эту
дрянь заборола на корню.