Я хотел бы думать, что где-то под всей этой ненавистью, гневом и холодностью у меня есть сердце, но не могу. Я знаю кто я, и не жду понимания.
— Я не втягивал ее в это, старик. Это сделал ты, — шиплю я, ударяя его словами.
Он пытается заставить меня чувствовать себя виноватым, но он не знает, что я не испытываю подобных чувств. Это лишь разжигает пламя внутри меня и заставляет чувствовать себя более могущественным.
— Пожалуйста, — шепчет он, снова начиная плакать.
В этот момент я думаю, плакала ли моя мать, когда умоляла сохранить мне жизнь в тот день, когда кто-то приставил пистолет к ее голове, а после убил ее.
Убийца моей матери даже не дал ей возможности попросить о собственной жизни. Она умоляла только о моей. По крайней мере, я более благосклонен, я даю своим должникам такой шанс.
— У тебя есть две недели, а после я не вернусь за деньгами. Если к тому времени ты их не раздобудешь, я выберу альтернативный вариант оплаты. Так или иначе, я что-то с этого получу.
Я улыбаюсь, просто потому что я всегда побеждаю.
Мои люди отпускают его, и прежде чем я выхожу из его дома, мой взгляд падает на фотографию его дочери. Она симпатичная, с яркой улыбкой и добрыми глазами. Это скоро изменится, если ее отец не найдет деньги.
— Твоя дочь принесет на аукционе кругленькую сумму. Возможно, больше, чем ты мне задолжал. Я отдам разницу, поправишь свои дела.
— Нет, пожалуйста, она невиновна.
— Именно поэтому она принесет нам кучу денег, старик.
Я ухмыляюсь, а мои парни гогочут.
Она слишком красива, чтобы отпустить ее. Слишком невинна, чтобы продать.
Возможно, я оставлю ее для себя.
2. Глава 2
Сидя в своем кабинете я кручу янтарную жидкость в бокале, в сотый раз рассматривая ее фотографию. Я не знаю, что в ней такого, но она меня завораживает.
Ее изображение открыто на моем ноутбуке с тех пор, как я вернулся с фермы ее отца. Я установил его в качестве обоев.
Какого хрена, со мной происходит?
Я никогда не чувствовал ничего подобного к женщине, особенно к той, которую никогда не видел. Все, что я видел, это несколько фотографий. Я не знаю, как она пахнет, говорит, ничего не знаю о ее манерах. От одной мысли о том, чтобы прикоснуться к ней, член в брюках твердеет.
Чем больше я думаю о том, чтобы оставить ее для себя, тем больше мне нравится эта идея.