В это время грузовик тряхнуло так,
что Коля взвизгнул от боли в спине, изогнулся, поднял голову.
Машину подбросило слегка вверх, а затем она резко пошла вниз. Удар
головой о деревянный пол вырубил сознание.
Коля пришёл в себя от потока холодной
воды. Сознание очистилось в один миг. Даже зубы стукнули несколько
раз друг о друга, а дыхание перехватило. Он машинально вытер
рукавом воду с лица и увидел перед собой того самого лейтенанта, с
которым разговаривал в поле.
– Клоун должен смешить! – улыбаясь,
сказал он, и кивнул в сторону Коли.
– Вилли, ты думаешь, этот русский
может заинтересовать дядю? Он даже на солдата не похож. Думаю, он и
ни разу не стрелял в людей. Я уж не говорю об убитых им, - офицер у
окна улыбнулся. – У него глупый вид.
– Ты послушай, что он говорит.
Возможно он и сумасшедший, но некоторые слова в его речи кажутся
странными.
Коля сидел на полу, мокрый, в луже
воды, смотрел на высокого офицера у окна со стаканом в руке. Он
понимал, что здесь решается его судьба, поэтому внимательно слушал
разговор.
– Он хорошо говорит по-немецки.
Высокий офицер, которого лейтенант
назвал Вилли, подошёл к Коле.
– Ты ненавидишь Сталина? – жёсткие
стальные глаза уставились на переносицу.
Коля сглотнул и всем своим нутром
ощутил страх. Впервые с момента встречи с немцами сорок первого
года. Голова мелко затряслась, один глаз задёргался. Коля ощутил
дыхание смерти. Но в руках офицера не было оружия.
– Будешь молчать, отправишься кормить
червей, – в уголке рта проскользнула усмешка.
– Я ненавижу Сталина, господин
офицер, – дрожащим голосом заблеял Коля. – Я всегда уважал
немецкого солдата и культуру Германии. Я почитатель музыкальной
группы «Рамштайн».
На лице немецкого офицера возникло
непонимание. Он оглянулся на лейтенанта. Тот лишь пожал
плечами.
– А когда ты родился? – неожиданно
спросил Вилли, и его взгляд обжёг Колю.
– В этом мире или в том? – начал
заикаться Коля.
– В том, - немного подумав, уточнил
Вилли.
– Двадцать первого января две тысячи
третьего года, – выдавил из себя Коля, продолжая сидеть в луже и
глядеть на офицера снизу вверх.
– В том, твоём мире Германия выиграла
эту войну или проиграла? – на лице Вилли проявились
заинтересованность и задумчивость.
– Проиграла…
– Не может быть! Большую часть
красных войск мы уничтожили и скоро возьмём Москву! Мы уже заняли
Минск! – не выдержал лейтенант.